Вскоре мы совершили посадку в городе Шардже, где была пересадка, и пути наши расходились – голодный бизнесмен летел в Гоа, а мы – в Дели. Сразу по прилёту я чисто для лучшего запоминания переименовал этот город в Шарж – каковое название он оправдал через пару минут после выхода из самолёта. Потому что аэропорт выглядел реальной пародией на нормальные аэропорты нормальных стран. Он был достаточно большим – десятки посадочных выходов, но указаний, через какой выход осуществляется тот или иной вылет, не было нигде никаких. Серьёзно – половина мониторов на стенах была черным-черна, а вторая показывала исключительно рекламу какого-то говнища. Сотрудники аэропорта, отлавливаемые мною за пуговицу, лопотали что-то невнятное и в большинстве своём по-английски не понимали. Единственным человеком, с которым я смог объясниться, оказался итальянец Джузеппе, работавший продавцом (и по совместительству официантом) в аэропортовской кафешке. Он оказался очень словоохотливым – сначала рассказал, что приехал из нищего Евросоюза в богатые Объединённые Арабские Эмираты, чтобы заработать бабла на безбедную старость. И, судя по ценам в кафешке, у мечты был реальный шанс на осуществление – нормально пожрать там можно было минимум на 50 баксов. Потом экспрессивно посетовал, что в Италии жопа полная с работой, из-за того что немцы и французы (сволочи, негодяи, и прочий непереводимый итальянский фольклор) гребут всё бабло под себя, плюс напринимали нафиг никому ненужных нахлебников-дармоедов вроде Польши и Эстонии, из-за чего Италия страдает. А под конец упомянул, что неработающие экраны – это фигня, всё равно все улетят куда им надо, я сам увижу. И действительно, не прошло и получаса, как в аэропорту был замечен бегущий человек (тоже европеец, судя по наружности), во всё горло кричащий на английском «Рейс на Дели – гейт номер 20!» Джузеппе по-доброму улыбнулся и сказал, что арабы молодцы – вместо того, чтобы наладить работу экранов, они дают рабочие места выходцам из загибающейся Европы. Я порадовался за них, помахал итальянцу рукой, и мы отправились на посадку.

* * *

Аэропорт города Дели оказался очень красивым – кругом скульптуры, изображающие то комплекс каких-то йоговских упражнений,

то индусов и индианок, которые заняты работой. Справедливости ради: кроме этих скульптур, работающих индусов мне повидать не довелось.

По прилёту я решил не ходить вокруг да около, не откладывать дела в долгий ящик и тянуть кота за хвост, а сразу взять быка за рога. Потому мы прыгнули в такси и отправились на вокзал. Про индийские железные дороги мне рассказывали несколько историй, в основном плохих. Кроме стандартных неприятностей, бывало даже что-то и пропадало. Но я трудностей не боялся, считал всё это преувеличением, а кроме того, хотелось сэкономить – ведь очевидно же, что есть вагоны разного класса, и если купить билет в вагон высокого класса, то всё будет нормально. Но жизнь внесла свои коррективы в мои идеалистические представления, не просто сорвав розовые очки, а растоптав их с особым цинизмом.

Итак, я, преисполненный надежд, ткнулся было в кассы, чтобы купить билет в индийский город Харидвар. Внезапно оказалось, что в Индии разные очереди для мужчин и женщин, причём мужских очередей несколько, а женская всего одна. Индусы мне пояснили, что это сделано специально – женщины до сих пор ещё не отвыкли от положения домашней прислуги и фактически рабыни, потому отдельная очередь призвана пробудить в них самостоятельность. Но, по факту, эта очередь их только отпугивала – людей в женской очереди практически не было, а в мужских зато толпились толпы. Когда же я достоял очередь, кассир меня очень обрадовал – сказав, что билетов в спальный вагон он мне продать не может, поскольку ему неизвестно, есть ли там места. Это знает только проводник того поезда, в котором надо ехать, так что он мне предлагает купить билет в общий вагон, а потом доплатить, если там будет свободное место. Я малость одурел от жары и влажности, сгибаясь к тому же под весом тяжёлых сумок – потому сдуру согласился. Что характерно, кассирша из женской очереди оказалась более осведомлённой и потому девушке билет в спальный вагон продала. И даже сказала, что поезд отправляется в 15.00. Иных источников для получения этого сакрального знания не оказалось на всём вокзале – на билете этой информации почему-то отпечатано не было (кстати, номера поезда, номера вагона и тем более номера места тоже не оказалось – потом я понял, почему). Пришлось бегать по всему вокзалу, рыскать в поимках осведомлённых людей, или хотя бы похожих на осведомлённых, и пытаться их расспрашивать. Я вламывался в кабинеты и расспрашивал уборщиков, проявляя чудеса дипломатии и пронырливости, но всё было зря. Потому что время отправления разные люди называли разное, с разбросом в несколько часов, с номером поезда тоже возникли разногласия, а номер вагона определить не мог вообще никто. Возможно, так индусы развивают в себе дедуктивные способности или наоборот просветляются духовно – потому что найти номер вагона даже при наличии этого самого вагона – очень непросто, только человек с чистым сердцем может это сделать, а моя карма, видать, была отягощена множеством грехов, вплоть до геноцида дурачков в интернете, и я без посторонней помощи не смог этого сделать. Когда же мне помогли, оказалось, что в самых неожиданных местах на вагоне нарисована мелом маленькая цифра, это и есть искомый номер. Но нет худа без добра – в ходе поисков был найден поезд, похожий на наш, и я зашёл внутрь.

Объяснить, что такое общий вагон в индийском поезде, смог бы разве что Данте, ну или хотя бы писатель Сорокин на пару с литератором Акуниным – т.е. кто-то, чей литературный дар позволяет им красочно описывать адские говны. Потому скажу кратко: те рекордсмены из книги Гиннеса, которые вдвадцатипятером залезли в телефонную будку – просто отдыхают, в ходе установления своего рекорда они наверное чувствовали себя очень вольготно по сравнению с индусами в общем вагоне. При таком скоплении народа нужно быть офигенно просветлённым, чтобы тебя просто не затоптали. Не говоря уж о том, чтобы отловить проводника, который вёл себя чисто как кот Шредингера, т.е. то появлялся из ниоткуда, то растворялся в толпе, и был и не был одновременно. Когда же мне удалось его схватить за пуговицу, то оказалось, что купить билет в спальный вагон нельзя, потому что мест нет. Кстати, в спальный вагон я тоже заглянул, там по сравнению с вагоном общим царил почти комфорт – на каждой полке сидело всего по 5 человек, не больше. Но в вагоне витал густой мужской запах нестиранных носков, небритых подмышек и неподтёртых жоп. Плюс одни мужики в вагоне ехали, так что взоры, обращённые ими на мою спутницу, оказались мягко говоря очень нескромными. Я решил, что нафиг такие расклады – оставлять девушку одну в такой компании, торжественно вручил билет проводнику и мы поспешили убраться из этого злачного места, решив больше не приближаться к индийским железным дорогам ближе, чем дистанция работы огнемёта «Шмель». Пришлось приступить к плану «Б». Нет, «Б» – это означало не «бежим отсюда», как девушка сначала было решила, «Б» означало «Базар». Точнее – так называемый Мэйн Базар, или главный базар в городе Дели, где можно было нанять себе подходящее транспортное средство.

В принципе, можно было поехать на метро, но у меня, честно говоря, оно вызвало устойчивые ассоциации с железной дорогой, потому я решил не жлобиться и снова потратиться на такси. Возможно, зря – словоохотливый таксист мне поведал, что метро у них стало безопасно, после того как ввели раздельные вагоны для мужчин и женщин – во всяком случае, уровень изнасилований в метро резко упал. Я радовался за индусок и глядел в окно, экзотика окружала нас со всех сторон – то мы обгоняли процессию экскурсионных верблюдов в гирляндах, то там, стоящим в пробке, переходил дорогу экскурсионный же слон с пассажирами на горбу. Жаль, сфоткать не вышло, потому что стёкла в таксо были залапаны донельзя, а при попытке их опустить таксист завопил как резанный, что они держатся на соплях и в любой момент могут выпасть, так что лучше к ним не прикасаться.

* * *

Пока мы ехали, водила рассказывал нам, что Харидвар – город не простой, а специальный. Индусы верят, что на него пролились капли божественной амриты – напитка богов, делающего их бессмертными, когда некий птицебог Гаруда этот напиток стырил из обители индийского бога Индры и волок в клюве, чтобы отдать террористам, взявшим в заложники его родных. А Индра гнался за ним с перуном в руках и матерился на всё трёхмирье. Но тут вмешался местный авторитет – смотрящий по нашему миру бог Вишну, и моментально всё разрулил. В общем, читайте Махабхарату, там всё описано – и увидите, что за столетия нифига не изменилось...

А ещё город знаменит тем, что там священная река Ганга спускается с гор на равнину, и потому на закате солнца с этой рекой производится масса красивых обрядов. Девушка захлопала в ладоши и сообщила, что непременно желала бы на них посмотреть, и даже поучаствовать. Я же выразил надежду, что обряд «похищения невесты» в их список не входит.

Мы ехали всё дальше и дальше вглубь Индии, глядя на настоящую, а не лубочно-картиночную туристическую жизнь этой страны. Сразу было видно, что рыночная идеология тут победила, а невидимая рука рынка – восторжествовала. Мы проезжали города, городки и деревеньки, но не видели ни заводских корпусов, ни засеянных полей – ничего. Вся деревня – это несколько десятков домишек, протянувшихся вдоль дороги. В каждом домишке в обязательном порядке – либо столовая, либо гостиница, либо, чаще всего – магазин. Тут же сидят и владельцы магазинов – взрослые мужики, на которых пахать можно, но они нифига не пашут, а сидят в окружении домочадцев, ждут покупателей, что-то пьют и меланхолично жуют. Рыночная экономика во всей её красе, квинтэссенция её. Явлинский бы помер от восторга, узрев это воплощение его экономических мечт, Егорка Гайдар плясал бы на радостях, потрясая жирным пузом, а Новодворская бы наверное оргазм испытала на радостях. Все мечты этих людей сбылись, все их экономические теории реализовались во всей их полноте, но люди их осуществившие богатыми почему-то не выглядели, и даже довольными жизнью не казались. Всё вокруг было слишком уж грязным и потрёпанным, народ – ободранным и нищим, детишки – чересчур худыми. Нормально выглядели лишь торговые лотки со всякой всячиной:

В общем, сразу стало понятно, что тут потопталась невидимая нога рынка. И захотелось приволочь сюда какого-нибудь видного либерального реформатора, взять его за шкирку, как нагадившего котёнка, встряхнуть и сказать: «ты проводил либеральные реформы, чудила? А это ты видел?» И носом его в говно потыкать, чтобы больше не гадил. Мечты, мечты...

И очень мешали бродячие коровы, которые бродили везде во множестве. Порою такая коровка замирала посреди трассы, думая свою нелёгкую коровью думу и переваривая пищу, а машины с обеих сторон выстраивались на десятки метров, но никто не выходил и бил с ноги по наглой рогатой морде, а максимум только гудели. Водила сообщил, что даже случайно сбить корову – серьёзное преступление, потому люди предпочитают не рисковать. Но потом корова наконец-то заканчивала размышления, или гудки ей надоедали, наваливала дымящуюся кучу посреди трассы и неспешно отваливала. А машины мчались сквозь говно, размешивая его по асфальту.

***

***

Далее наш путь лежал в храм Чанда Деви, расположенный на верхушке соседней горы (до посещения Гималаев я считал эти холмики горами, о наивный!). У входа пришлось купить красную сумочку со всякими ништяками для тамошних местных богов – кокос, овсяные хлопья в пакетиках, сахарок в кулёчке. Сразу возле входа в глаза бросился плакат «Опасайтесь обезьян»:

Не успел я как следует посмеяться над его содержимым: «А, индусы боятся обезьянок, умора!», как жизнь властно преподала мне урок моей неправоты.

Потому что к человеку, который шёл, беспечно помахивая красной сумочкой, шагах в пяти предо мною – подлетел обезьяний мега-самец, и со всей дури влупил передними лапами по сумке, снизу вверх. Естественно, всё её содержимое по красивым параболам и в полном соответствии с законами физики взлетело в воздух и разлетелось вокруг. Тотчас же отовсюду налетела стая обезьян поменьше, которые всё это добро расхватали и растащили в разные стороны. А самец спокойно отошёл в сторонку и сел на задние лапы. Тотчас же к нему подлетела самочка с пакетиком овсяных хлопьев, и торжественно вручила пакетик своему господину. Самец невозмутимо вскрыл пакет одним привычным движением, и принялся жрать хлопья, а самка кружила вокруг него и, оскалив острые зубы, шипела на всех, кто приближался и, значит, мог в принципе помешать завтраку её господина, царя и бога:

Подивившись тому, насколько же животное общество иногда бывает мудрее человеческого, мы продолжили свой путь. Только я предварительно поднял сумочку на вытянутой руке вверх, и вовремя – лапы внезапно вылетевшего из-за кустов обезьяна лишь бессмысленно рассекли воздух в том месте, где мгновение назад была сумочка. Обезьян обиженно заверещал и попытался было забраться по моей ноге к вожделенной добыче, но получил мощный пинок в рыло и с визгом улетел в кусты. Где тут же двумя неслабыми оплеухами опрокинул наземь двух ближайших самок, тем самым восстановив свой попранный мною авторитет в глазах подчинённых.

Храм расположен на высокой горе, и топать туда пешком было бы долго; но к счастью, монахи оказались не чужды высоким технологиям и комфорту, потому к храму вела подвесная дорога:

Честно говоря, храмовый комплекс впечатлил не особенно, несмотря на красные флаги вокруг.

Не знаю, чего я ждал, большей красоты и торжественности, что ли – но там всего лишь запертые в клетки скульптуры всяких богов были, и сквозь прутья надо было просовывать спасённые от обезьян кокосы и прочие дары. Хотя, впрочем, пара клеток была открыта, и возле них сидели специальные люди, которые за скромное денежное подношение позволяли посидеть внутри и рисовали тебе точку на переносице. А посидеть хотелось, потому что там был коврик, и можно было хоть немного отогреть замёрзшие босые ступни (в индийские храмы положено заходить босиком, а каменные плиты в горах – холодные!).

А снаружи храмов сидели просветлённые мудрецы, которые делали то же самое за ещё более скромное вознаграждение. Особенно понравился один настолько ч0ткий мудрец, что его даже авторитетные обезьяны обходили стороной. Видимо, всё дело в козырных солнцезащитных очках, которых у обезьян не было.

Но зато с горы открывался красивый вид на город Харидвар:

Полюбовавшись видом, мы поспешили вниз – нас ждал сегодня город Ришикеш. Главной его достопримечательностью был пешеходный мостик:

Который, впрочем, пешеходным был только по названию. На самом деле по нему автомобили не ездили только потому, что не помещались, но мотоциклы проходили свободно, чем и пользовались, гоняя туда-сюда. К окончанию перехода через мостик я стал некоторых мотоциклистов даже узнавать, и приветливо махать им рукой – они ведь проехали туда и обратно (совсем как Бульба Сумкин) не менее пяти раз, сквозь плотную толпу, непрерывно сигналя, газуя, и стукая передним колесом недостаточно худых пешеходов, неспособных как следует вжаться в опору моста. Но махал я тем не менее приветливо, потому что мотоциклисты кроме создания давки и гула в ушах от непрерывных звуков клаксона, делали и полезное дело – распугивали нищих разного возраста, от дряхлых стариков и до почти младенцев. Все они норовили вцепиться в тебя как клещ, и орать «100 рупий» пока ты им чего-то не дашь. Но если дашь, то это ещё хуже, потому что хоть получивший своё нищий от тебя отставал, зато в такого щедрого клиента вцеплялись сразу все остальные попрошайки. Сперва я пытался сохранить куртуазность и слал их по известному адресу по-английски, в котором как известно мата нет. Но эффект это производило слабый, и нифига не помогало. Где-то к середине моста я, пытаясь стряхнуть с чемодана очередного индусика, не выдержал и начал слать их на великом и могучем, с использованием малого морского загиба Петра Великого. По толпе как ветерок пронеслось слово «Russian» (хорошо хоть не “gangster”), и толпа стремительно пожидела. И только отчаянные торговки с улыбкой предлагали свой товар:

Потом выяснилось в ходе общения с местными жителями, что в Ришикеш русские время от времени заезжают, но бомжам ничего не дают, а при случае могут больно пнуть. А заезжают потому, что Ришикеш – это знаменитый цент духовных практик, йоги и медитации, и даже сами члены группы Битлз тут тусовались одно время!

Местные нам рассказали, что после того как знаменитая четвёрка плотно подсела на ЛСД, расширяя своё творческое сознание, у них чего-то с творчеством не заладилось, бабла стало меньше и потому члены группы начали ссориться друг с другом. И, после употребления очередной дозы чудо-веществ, великие музыканты поняли, что скоро окончательно сторчатся. Но вместо того, чтобы решить просто бросить, они решили отправиться в Индию за просветлением. Сказано – сделано, битлы погрузились в самолёт, а затем в такси, и проснулись аж в Ришикеше. Медитация, по свидетельству очевидцев, проходила у них как у культурных пацанов – в каждой келье был кондиционер и отопление, мебель из США и прочие ништяки. Но там не было любимых гамбургеров, и потому члены группы очень страдали и держались из последних сил. А тут ещё ушлый гуру Махариши Махеш Йоги мало того что выжимал из них бабло, так ещё и попытался огулять кого-то из участников группы. А может, и не просто попытался, там весьма запутанная история. В общем, всё закончилось тем, что битлы просветления не достигли и разосрались ещё сильнее, собрали манатки и отправились домой, к любимым Макдональдсам, а Ришикеш стал знаменит на весь мир.

***

Потому с первыми лучами солнца мы подорвались, схватили вещи и побежали гулять по городу – во-первых, во время бега по лестницам с вещами не так холодно, а во-вторых, хотелось чего-то сожрать.

Город радовал взгляд:

Но вид на окрестные горы радовал куда сильнее:

Оказалось, холод в этом городе – не баг, а фича. Этот город соорудили англичане в ходе своей оккупации Индии, чтобы цивилизованные английские солдаты, устав на жаре расстреливать, вешать, рубить и прочими способами умерщвлять индусов, могли поехать сюда, в Шимлу, чтобы охладить раскалённые стволы своих пулемётов, да и самим охладиться от трудов праведных по несению ценностей западного мира всяким дикарям.

И в 20-м веке англичане не прекратили свои замашки – в 1942-43 годах они вывезли почти всё продовольствие с севера Индии, чтобы ослабить народную поддержку антибританских восстаний – в результате возник массовый голод, жертвами которого стали по меньшей мере 5 миллионов человек. Шимла, например, вымерла почти полностью. Что характерно, про этот голодомор (не вымышленный, а настоящий) никто не говорит, дескать подумаешь – это ж цивилизованные англичане устроили, с кем не бывает? Понять и простить!

Недаром на главной площади города Шимлы стоит памятник Махатме Ганди, который сумел-таки вышибить англичан с территории Индии, своей политикой ненасильственного сопротивления (он понимал, что военным путём шансов нет, а вот бойкот английских товаров бил по самому дорогому, что есть у англичан – по кошельку). Надпись на памятнике – «отец нации»:

Словоохотливые индусы тут же рассказали, что Ганди был противоречивой фигурой, и заигрался в ненасильственность – потому когда англичане, уходя из Индии, страшно нагадили ей, разделив её на собственно Индию и Пакистан, причём так по-сволочному разделив, что конфликты, в том числе и вооружённые, там продолжаются до сих пор, Ганди зассал вооружённой рукой восстановить целостность Индии. Из-за этого индийские патриоты устроили заговор, и героического папу нации благополучно пристрелили.

Попрощавшись с бронзовым изваянием товарища Ганди, мы прыгнули в машину и продолжили свой путь по горным дорогам, виляющим среди скал и горных рек:

Водопады низвергались с гор практически на голову:

Горные реки бушевали и пенились, а индуски стирали в них бельишко:

Странно, но в воде, низвергающейся из созданных советскими инженерами тоталитарных плотин, почему-то никто ничего не стирал, хотя вода пенилась ещё козырнее:

Вокруг летали попугаи:

Тибетцы предлагали следовать за белым кроликом:

Обезьяны маршировали по заборам над реками стройными рядами:

Но маршировали не только они. Довелось нам попасть и на индийско-пакистанскую границу, на красивую церемонию опускания флага:

Но опускались не только флаги: индийские воины в петушиных головных уборах высоко поднимали ноги и с силой опускали их, тем самым символически опуская своих пакистанских соседей:

Но поднять ногу выше головы могли не все индусы:

Хотя все очень сильно старались!

Прошли мы также путями сикхов, соприкоснувшись с тёмной стороной Силы – побывав в городе Амритсаре и Золотом Храме – главной святыне религиозной общины сикхов:

Город Амритсар известен немалым количеством кровавых бань – например, в 1919 году английские войска тут расстреляли мирную демонстрацию, погибли больше тысячи человек, в основном женщины и дети. Но это был цивилизованный поступок цивилизованных людей, который осуждать совершенно невозможно. Ну расстреляли и расстреляли, с кем из цивилизованных народов такого не бывает? Это не разгон дурачков, сдвинутых на безумных мечтах о «евроинтеграции» на майдане в Киеве, поскольку удар дубинкой по тупой башке креакла – это бесчеловечное преступление, которое нужно решительно осудить всем мировым сообществом, и срока давности это проявление звериного тоталитаризма не имеет!

А последняя кровавая баня тут была совсем недавно: религиозная община сикхов решила поиграть в сепаратизм и провозгласить незалёжную Сикхляндию. Сказано-сделано: сикхские сепаратисты начали потихоньку очищать штат Пенджаб от индуистов, беспощадно оных отстреливая и взрывая. А главарь сепаратистов Джарнаил Сингх Бхиндранвал недолго думая поселился в Золотом Храме, где и организовал производство взрывчатки и боеприпасов, на дому фактически. Поскольку храм расположен посреди озера, и его охраняли крутые ребята с большими копьями, то гражданин видать чувствовал себя в безопасности.

А зря! Ведь Индией тогда правила Индира Ганди, которая в некоторых аспектах не была похожа на своего однофамильца, так что вместо ненасильственного сопротивления произошла военная спецоперация «Голубая звезда», в ходе которой сопротивление оказала индийская армия, причём вполне себе насильственное – индийские военные преодолели водную преграду, бородатых защитников и собственную алчность – солдаты, не отвлекаясь на покрытые золотом стены, ворвались в Золотой Храм, и всех внутри убили, всех зарезали. И только потом занялись золотишком на стенах.

Сикхи не остались в долгу, и Индиру Ганди вскоре благополучно пристрелили её же телохранители из числа членов этой религиозной общины. Индусы ответили погромом на убийство: вышли грабить и громить сикхские магазины, избивать и насиловать самих сикхов. В общем, развлеклись индийские товарищи по полной, на всю катушку.

Когда всё это веселье происходило, на дворе стоял 1984-й год, на СССР неудержимо накатывала перестройка, демократия и подъём национального самосознания на окраинах. Рыночная экономика уже протягивала свои невидимые волосатые щупальца, чтобы потрогать народы СССР за влажное вымя. Но посмотреть на Индию, увидеть наглядно, к чему приведёт всплеск сепаратизма и межнациональные конфликты – никто из руководства страны не дал себе труда, никто не захотел поучиться на чужих ошибках, все оказались неспособны осмыслить мозгом происходящее вокруг.

Задаваясь сакраментальными вопросами: «Что будет с нашей страной? Совсем как в старые времена?», мы ехали дальше.

Горные вершины хмурились облаками:

И небо плакало дождём и рыдало снегом:

Тучи ползли по склонам гор, как пьяные хипстеры по полу Жан-Жака:

А вокруг смыкались Гималаи.

Спешить было некуда – до ближайшего конца света оставалось 700 тысяч лет. Пустяк по сравнению с Вечностью