О том, почему русские живущие в Польше должны пить по стакану молока, а также о Катыни и Смоленске «NIE» беседует с доктором Владимиром Кирьяновым, корреспондентом российского еженедельника «Аргументы и Факты», главным редактором «Российского Курьера Варшавы».

Давно мы не говорили что-то о Смоленске... Почему Россия не отдаёт полякам обломки?

А зачем?

Ну, для выяснения, изучения, экспертиз...

Ведь польские эксперты имеют полный доступ ко всем вещественным доказательствам с самого начала. Представьте себе, что произойдёт, если российское расследование не будет завершено, а обломки крушения попадут в Польшу? Да на него сразу же бросится целая куча якобы экспертов, и всё начнётся с начала в политической плоскости.

Но хоть какое-то сообщение раз в квартал, что продолжается исследование, следствие, что-то, что бы учитывало истеричную гиперчувствительность поляков.

А что должно было быть в этом сообщении? Уже всё ясно и определено.

Поляки считают иначе даже в отчёте правительственной комиссии.

Ну и хорошо. Мы и так своё знаем. Россия, конечно, виновата, но только в одном вопросе: она не должна была соглашаться на приземление этого самолета.

Но это хорошо: когда нет темы для разговора, мы всегда можем поговорить о смоленской катастрофе.

Ведь это никогда не закончится. Будет как с Катынью. Все говорят: «Мы хотим правды о Катыни». Какой правды? Мы всё сказали, мы извинились. Извинялся Горбачев, Ельцин, Путин, наш парламент. Валенса в 1992 году сказал мне, что дело Катыни закрыто. Но это не так. Потому что нет нескольких томов дела... Что будет в этих документах? Имена ребят, которые стреляли тогда в Поляков? Им было по 18 лет и они делали, что им было приказано. Либо они стреляли, либо в них стреляли. Может они потом погибли при освобождении Польши? Некоторые политики всё время говорят о поиске правды. Какой? То же самое будет и со Смоленском, если мы будем играть на ваших условиях. То, что мы, с вашей точки зрения по-хамски молчим, является лучшим выходом с нашей стороны.

Но россияне временами на границе ограничивают поток товаров из Польши.

Они закрыли границу?

Почти.

Если бы это было так, то не рос бы наш товарооборот. А он растёт. То есть то, что плохого происходит на границах — это небольшая проблема.

Что вас больше всего раздражает в польских средствах массовой информации?

Стереотипы: что Россия милитаристическая, что хочет восстановить свою имперскую позицию. Мой собеседник у Вильдштейна, профессор Росс, говорил о гигантских деньгах, которые Россия тратит на вооружения. Только что он представил сумму расходов запланированных на 10 лет. Никого не волнует военный бюджет США, превышающий военные расходы всего мира.

Может быть лучше не приглашать пана на программы о России, поскольку пан представляет только российскую точку зрения?

25 лет я живу в Польше. Когда-то «Nasz Dziennik» любезно посвятил мне целую статью. Там было написано, что я являюсь певцом Путина, голосом Кремля, бюллетенем посольства, ухом Москвы, а моя газета получает оттуда деньги. С мнениями на мою тему выступили непогрешимая Курчаб-Редлих, профессор Марциняк, который когда-то отказался от разговора со мной перед камерами в TVP Info, потому что, как он отметил, мой уровень ему не соответствовал. «Nasz Dziennik» поставил важный вопрос: кто является для Польши более опасным, «Газпром» или «Русский Курьер Варшавы», моя газета, которая больше 22 лет выходит на свои деньги и сама на себя зарабатывает? Я даже не знал, что я такой сильный и грозный, хотя тогда я проиграл Газпрому «Nasz Dziennik» отдал предпочтение концерну. За что? Потому что «Газпром» финансирует стипендии для польских студентов.

Беседовал Мачей Вишневский

http://www.inoforum.ru/inostrannaya_pre … ne_vyjdut/