В связи с созданием чешского литературного языка, что называется,  в лабораторных условиях, можно отметить множество любопытных курьезов. Например, французское слово "журнал" по-чешски звучит очень славянофильски - "часопис". Почти как "летопись". Но можно ли на этом основании утверждать, что чешский язык очень древний? Нет, потому что мы имеем дело с совершено искусственной архаизацией языка, когда лингвистически "удревняются" понятия, возникшие совсем недавно. В настоящее время в Чехии параллельно существует как бы два языка - литературный и разговорный. На литературном не общаются в быту даже профессора чешской филологии - до того он сложен и громоздок - 13 склонений и 13 спряжений, в то время, как в очень близком словацком 3 и 3 соответственно.
        Так вот, скажите, что доказывает близость украинскогои чешского языков? Пожалуй, лишь то, что оба они создавались практически в одно время, в одном месте, и даже с одной целью удержания национальных окраин в составе Австро-Венгерской империи. Во второй половине XIX века в русской Галиции набирало силу так называемое движение будителей, призывавших к культурному единению с Россией. Дело в том, что у галицкого населения не было своего литературного языка и национальной интеллигенции, а после близкого знакомства с русскими во время похода наших войск в Венгрию в 1849 г. восточные галичане все увереннее стали сознавать себя именно как русских. Среди местных активистов разгорелась дискуссия - создавать ли литературный галицкий язык на основе местных диалектов, которые, кстати, имели весьма существенные расхождения, или ничего не сочинять, а просто взять на вооружение одинаково близкий всем этническим группам русский язык.
        Последнее вызвало бурное возмущение в Вене, которая, следуя принципу "разделяй и властвуй" сначала поддержала сторонников создания самостоятельного языка. Официально было решено создать рутенскую национальность и разработать рутенский язык. Но идея оказалась мертворожденной, и снизу поддержки не получила. Поначалу даже алфавит решили дать рутенам латинский, дабы культурно отдалить от России.
        И тут на помощь австрийским властям пришли поляки, предложившие уже сочиненную ими доктрину украинства. В целом концепция украинства, пропагандируемая поляками в России сводилась к тому, что украинцы - отдельный от русских народ, ответвление от польского племени, и потому украинцы должны "вернуться к истокам", то есть к европейской культуре, католицизму и пр. В результате поляки и "вернувшиеся" украинцы должны встать плечом к плечу и в едином освободительном порыве восстановить Великую Речь Посполитую в границах 1772 г. Проще говоря, полякам нужно было дешевое пушечное мясо, потому что в западных российских губерниях поляки-католики составляли господствующий класс, то есть меньшинство, а их православные холопы со своими господами себя никак не связывали и подыхать за их интересы в безнадежных мятежах не желали.
        В целом проект надо признать провальным, поскольку в ходе восстания 1863 г. крестьянство польскую шляхту не поддержало, не смотря на десятилетия идеологическй накачки.  Дело в том, что этой самой накачке подвергались не крестьяне, а местная русская интеллигенция, которая во второй половине XIX столетия решила бороться с ненавистным самодержавием примерно так же, как чешские возрожденцы в Богемии и Моравии. Украинство в России вплоть до XX века было политическим, а не национально-культурным движением. Именно поэтому укаинофилы подвергались гонениям, и особых успехов добиться не смогли. А вот в австрийской Галиции польские наработки были взяты на вооружение властями, и проведены в жизнь с образцовой польской жестокостью и немецкой систематичностью. Так к началу ХХ века возникла этническая мутация под названием "украинцы", находящаяся в безжалостных контрах с нежелающей украинизироваться половиной галичан, которых стали пренебрежительно называть  моквофилами.
        Чтобы было понятно, обвинение в москвофильстве означало тогда примерно то же самое, что сегодня обвинение в экстремизме. Москвофилов подвергали всевозможным лишениям: например, взять ссуду в банке можно было, только приняв украинство, а обучение в школах, духовных и ремесленных училищах велось исключительно на новосозданном украинском языке. Процесс сей правительство на самотек не пускало, языкотворчеством занималась специально созданная и финансируемая из казны организация - Научное общество имени Тараса Шевченко, возглавляемое Михаилом Грушевским, урожденным русским, и являвшимся до выезда за рубеж русским подданным.
        Теперь понятно, почему галицкая укромова и чешский язык так близки? Потому что создавались по схожим лекалам. Правда, при создании украинского языка был задействован принцип, нужды в котором не было у чехов - обеспечить максимальное расхождение между галицким новоязом и русским языком, так, чтобы украинец и русский не могли понять друг друга пи встрече. Делалось это довольно примитивно. Например, в русском языке слово "галстук" является заимствованным из немецкого. Следовательно, Грушевский и Ко вводят в оборот слово "краватка", заимствуя его из французского cravat. О какой, пилять, древнеславянской первооснове речь?
        Как относились российские украинофилы к бурной деятельности грушевцев? О, да они на дух друг друга не переносили. Отечественные украинизаторы называли язык Грушевского исключительно галицким, противопоставляя ему литературную норму, предложенную Тарасом Шевченко, взявшим за основу полтавско-черкасские крестьянские говоры. Особенно бесило многих то, что возглавляемое Грушевским спецучреждение прикрывалось именем Шевченко, который стал знаменем российской украинствующей интеллигенции. В 1906 г. австрийское правительство профинансировало масштабную акцию - так называемый языковой крестовый поход, заключавшийся в массовом издании в России газет и журналов на новосозданном галицком языке. Акция закончилась позорнейшим провалом, потому  что читать эту хренотень в России никто не стал. Просто не понимали люди ни галицкого алфавита, ни лексики, искусственно разработанной по принципу "главное, чтоб не по-русски звучало".
        То есть еще 100 лет назад никакого "древнего" украинского языка просто не существовало, точнее, существовало два враждебных лагеря, пропагндирующих разный языковой канон собственного изготовления. Широкие слои городского населения в "украинских" городах было абсолютно равнодушно к драчке этих двух группировок, не видя ни малейшего смысла отказываться от родного для них русского языка, а крестьяне гутарили всяк на своем местном диалекте, и вряд ли карпатский лемок  мог хорошо понять слобожанина, а гуцул успешно объясниться с полещуком. Единый украинский язык был внедрен в массовое сознание только в ходе самой агрессивной и масштабной украинизаторской кампании - в 20-30е годы в СССР. Ну, понятно, если учредили Украинскую ССР, то и украинцев пришлось создавать.  С Белоруссией та же история (писал об этом тут). Сначала столицей БССР хотели сделать Смоленск.  Если бы это произошло, всех смолян скопом записали бы  в белорусы и заставили учить белорусский язык. Но им все же повезло.
        Но давайте на минутку допустим, что украинский язык действительно существовал непрерывно на протяжении 1000 лет и он действительно близок к некоей славянской первооснове, гипотетическое существование которой мы тоже на минутку допустим. Это свидетельствует как раз в пользу первородства русского языка. Ведь литературный язык - не есть константа, он развивается, меняется, обогащается заимствованиями и самосовершенствуется непрерывно и весьма интенсивно. "Замирает" только тот язык, чье развитие останавливается. Но язык ли это? Может, правильнее говорить о группе юго-западных диалектов русского языка? С точки зрения филологии это именно так. Чем отличается литературный язык от диалекта? Если по существу, то единый литературный язык объединяет, сливает субэтнические группы в единую общность, сам являясь продуктом взаимовлияния различных диалектов. Далее: литературный язык выступает как инструмент межэтнических, международных контактов. То есть литературный язык есть явление мировой культуры, а диалект почти никак не может участвовать в процессе межкультурного обмена. Полноценный язык имеет как разговорную, так и литературную форму, а диалект существует только в разговорной форме.
        Правда, в XIX появилось такое понятие, как региональная литература (литература на местных диалектах), но ее вклад в мировую литературу ничтожен, если вообще можно говорить о видимом вкладе. Все знают таких литераторов, как Гюго, Мопассан, Пьеро, Дюма, Бодлер, Барбюс, Сент-Экзепюри, писавших на французском языке. Но назовите мне хоть одного из бретонских писателей. Я не спрашиваю, кто из вас читал их, я прошу хотя бы  назвать имя того, кто что-то написал по-бретонски или по-валлийски. Так вот, по сравнению с Достоевским и Толстым творчество регионального литератора Тараса Шевченко в мировой культуре занимает примерно ту же позицию, что сочинители андалузских баллад по отношению к Сервантесу, писавшему по-испански (кастильски).
        А до Шевченко никакой "украинской литературой" как бы вообще не пахло Некоторые энтузиасты, правда, пытались что-то писать на малороссийском крестьянском диалекте, но это было не литературой, а формой эпатажа. Это примерно как если бы сегодня кто-то начал писать на падонкаффском языке. Объяснение тут может быть только одно - не было никакого украинского языка, существовали лишь многочисленные крестьянские диалекты, пригодные лишь для "спивания" застольных песен под бандурку. А теперь элементарный вопрос: если не существовало украинского языка, то на диалектах какого языка говорили карпатские и черкасские крестьяне? Верно, на диалектах русского языка. Правда, называли его руським, русинским, рутенским.
        Еще что касаемо Шевченко. В школе мы его проходили. Кажется, в 8 классе. Стихи, которые он писал на "украинском языке", были понятны всем без перевода. Почему? Потому то лексическая основа, принципы построения фраз - все соответствовало правилам русского языка. Главное отличие было в произношении, да многие слова были заимствоаны из разговорного просторечья. Родным для Шевченко всегда был русский, он на нем думал и вел интимные дневниковые записи.
        Создание искусственного языка - дело совершенно обычное, всякий литературный язык в какой-то мере неестественен, его лексикон, орфография - все это часто результат проводимых правительством реформ. Русский язык последний раз существенно реформировался в 1918 г. Но нам, русским, очень повезло, мы отлично понимаем язык Пушкина и Ломоносова, а при некотором навыке можем без труда читать документы допетровской эпохи. А вот туркам в этом смысле пришлось тяжело. В 30-е годы язык подвергся колоссальной переделке - арабский алфавит был заменен на латиницу, заменена почти половина (!) слов. Спрашивается, как можно было пользоваться языком, который еще никто не успел выучить? Например, в газетах было так: журналисты писали статьи на родном османско-турецком, после чего отдавали их специальным "заменителям слов", которые переводили тексты на новотурецкий и транслитерировали на латиницу. Однако процесс мутации турецкого языка продолжался весь ХХ век, и к началу нынешнего столетия турки уже не могут без перевода понять писателей, писавших по-новотурецки 70 лет назад. А уж дореформенный турецкий язык для них совершенно непонятен. Несложно догадаться, какой катастрофический удар языковой реформой нанесен по турецкой культуре - она фактически лишилась своего фундамента.
        Украинский язык - точно такой же новояз, только еще более откровенно искусственный. Турки хотя бы ориентировались на свои основательно утраченные тюркские корни, разговорные диалекты были для них источником неологизмов, а избавлялись они от заимствованных европейских, арабских и персидских слов. Принцип развития укромовы базируется на прямо противоположном принципе - родные слова заменяются заимствованными (чаще всего из польского), а вместо возвращения к истокам укромовники яростно стараются увеличить разрыв с русским языком.
        Точно так же, как новотурецкий, украинский находится в стадии активного формирования. Хотите в этом убедиться? Найдите в Интернете современные русско-украинские словари и сравните со словарями 30-40-летней давности - расхождения будут колоссальными. Причем меняются не только русские слова, но даже заимствованные, однако звучащие так же в русском. Например, вполне безобидное слово "аэропорт" заменено на "сидалище" (пока еще не прижилось). Смешно, потому что по-русски разговорное "седалище" означает задницу. "Литак здийснив посадку в жопу" - звучит просто прекрасно!
        Меня в свое время удивляло, почему корректора в украинских газетах работают, обложенные массивными толковыми словарями 70-х годов или руссско-украинскими словарями. Не украинско-русскими, а именно русско-украинскими. Объяснили мне это так: ни один украинский журналист не знает украинского языка и изрядно засоряет свою речь москальским словесным мусором, поэтому корректор в украинской газете зачастую не только исправляет орфографические ошибки, но и переводит на новояз. Словари же нужны, потому что сами корректора знают укромову ничуть не лучше журналистов. А вот использование устаревших советских словарей обосновали так, что хоть стой, хоть падай. Оказывается, читатели украинской прессы тоже не знают украинского языка, так же как журналисты и корректоры, однако все они когда-то учили украинский язык в школе, и потому смысл прочитанного понять в состоянии. Но это лишь в том случае, если используется лексика, знакомая читателю по программе советской школы (она и зафиксирована в словарях 70-х годов). Если же перевести то, что пишут журналисты на современный укро-язык, то это никто не поймет и потому покупать газету не станут. Вот такая она древняя, ихняя мова, що онук дида не разумие.
        Так вот, резюмирую. И укрофилы, и русофилы, самозабвенно участвующие в виртуальных разборках, я называю идиотами на том основании, что и те, и другие апеллируют не к здравому смыслу и логике, а к различным историческим канонам и "бесспорным" научным аргументам. Ну, какой смысл ссылаться на "Слово о полку Игореве", доказывая, что язык произведения ближе к современному русскому, нежели украинскому (это все равно, что доказывать, что вода мокрая), если оригинал произведения ОТСУТСТВУЕТ, и потому невозможно сказать, каким языком он писан, да и вообще со 100%-ной уверенностью  можно утверждать, что перед нами новодел конца XVIII века. Макферсон тоннами подделывал древнюю кельтскую поэзию. Сказки "Тысяча и одна ночь" арабам стали известны в переводе с французского. Назовите мне хоть одну причину, по которой подделать древнерусскую поэзию невозможно. Да это элементарно просто, потому что подделывать то, чего не существовало, можно совершенно без опаски - никто не разоблачит.
        Но какой же русофил признает, что "Слово" есть фальсификат? Хотя некоторые со мной соглашаются примерно в таком духе: да, артефакт более чем сомнительный, но "Слово" - краеугольный камень нашего национального самосознания, и отказаться от него - значит отказаться от своей русскости.  А что, Пушкин и Есенин недостаточно русские, чтобы быть краеугольными камнями нашего сознания? И почему художественная ценность "Слова" пострадает, если признать, что это сказка, современная литературная стилизация, а не изложение реальных событий?
        Все москальско-бандеровкие интернет-срачи бессмысленны и беспощадны, и ведутся людьми, катастрофически далекими от здравого смысла. Ни одна из сторон не ставит перед собой задачи установить истину, всякий хочет лишь навязать оппоненту свою точку зрения. Потому обе стороны будут в проигрыше всегда, если не выйдут за пределы пропагандистско-мифологической парадигмы.