Артист оригинального жанра
Фермер Василий Мельниченко, прославившийся на всю Россию 2 недели назад своим выступлением на экономическом форуме, оказывается, был популярен и в лихие 90-е годы.

У вас есть какой-то рецепт, как победить коррупцию?

— Я считаю, что это довольно легко. Просто нужна политическая воля одного-единственного человека. Если президент позовет всех губернаторов к себе в кабинет и скажет: «С завтрашнего дня у нас акция — всем губернаторам надо повеситься», поверьте — 99% повесятся. Это приказ президента. Если он скажет не воровать, никто не будет воровать.

— Так почему не дает приказ?

— Я думаю, боится. Трусит.

— А политические оппоненты нынешней власти с коррупцией могли бы справиться?

— А они есть?

— Ну вот про Алексея Навального слышали ведь?

— Слышал, конечно. Хороший парень, хороший мужик.

     Вот что раскопали про Василия Мельниченко журналисты
Авантюрные похождения бывшего милиционера, зэка, а ныне фермера в глубинке и в столичных кабинетах
- Да у меня и сейчас в деревне бабы одеваются не хуже проституток в московском «Национале», - рассказывает Мельниченко.
     Не знаем, как относятся к такому сравнению сами мельниченковские бабы, но звучит убедительно.

     Слушать Мельниченко – одно удовольствие. Сразу понимаешь, что такие люди в фермерской среде редкость. Он одержим идеей превращения своего района в процветающий край с уровнем жизни не ниже, чем на Тайване, и пытается заразить этой идеей всех, от кого хоть что-то зависит.
     Во многих московских кабинетах федеральных организаций, особенно тех, что связаны с сельским хозяйством, знают этого молодого энергичного фермера из свердловской глубинки. Он возглавляет ассоциацию крестьянских хозяйств «Интерфермер ЭКО».
     Свои идеи Мельниченко объясняет не на пальцах. Он возит с собой 21 бизнес-план.
     Это составная часть глобальной программы развития северной части Камышловского района Свердловской области. Программа также подготовлена фермером Мельниченко и его ближайшими единомышленниками. В заключении Института экономики и технологии управления сельским хозяйством (ВНИЭТУСХ) говорится: «Авторы программы поставили перед собой задачу преодолеть социальную и производственную деградацию сельской территории. В такой постановке вопрос реформирования аграрного сектора, насколько нам известно, решается впервые».
     Когда Мельниченко по своим надобностям приезжает в Москву, ВНИЭТУСХ предоставляет ему комнату в общежитии института в подмосковном Косино, а также кабинетик с телефоном, чтобы фермер мог работать с полной отдачей.
     - Сейчас у нас мощное хозяйство, - продолжает Мельниченко, - территория действия ассоциации – 2200 квадратных километров и население около 8 тысяч. Мы построили современный пищекомбинат с израильским и германским оборудованием. Наша пекарня лучший в округе хлеб выпекает. У нас мощный производственный сектор: лесопе6реработка, шубно-меховой и швейный цехи.
     Тем, кто хорошо работает, я жилье даю, некоторым даже автомобили дарю и за электроэнергию денег не высчитываю. Поселок Боковка фактически принадлежит мне с землей и постройками, вот я и поддерживаю тех, от кого большой прок.
     В научном заключении относительно программы ассоциации Мельниченко есть такие слова: «Считаем возможным рекомендовать ее в качестве типовой модели формирования кооперативной аграрной экономики».
     Существует также приказ министра сельского хозяйства А.Назарчука «О проведении экономического эксперимента по формированию системы кооперативной аграрной экономики» от 20 декабря 1994 года № 308, к котором дается небольшой перечень районов и самостоятельных хозяйствующих структур, на базе которых проводится эксперимент. Отдельной строкой записана ассоциация крестьянских хозяйств «Интерфермер ЭКО».
     Но наш рассказ не о том, что полезное начинание Мельниченко не внедряется в жизнь, несмотря на одобрение отраслевой науки и приказ министра. Не дай Бог, если его модель окажется «типовой», а приказ министра будет выполнен.
     Наш материал о том, почему поддержка фермера Мельниченко является делом бессмысленным, разорительным и безнадежным.
     Как мы уже говорили, рассказы Мельниченко и особенно его «вещественные доказательства» в виде бизнес-плана, фотографий и фильма очень убедительны. Всякий его слушающий неизбежно приходит к мысли, что не все еще потеряно в аграрном секторе, если там встречаются такие мужики. И у многих возникает непреодолимое желание помочь Мельниченко в его трудном и благородном деле. И ему помогают кто чем может: кто – комнатой в подмосковномобщежитии, кто – специальной строкой в приказе министра, кто – кредитами.
     А расположено хозяйство Мельниченко так далеко, что проще поверить ему, чем проверить как обстоят у него дела на самом деле. Но мы собрались, к нему (чтобы помочь словом, рассказав читателям о его замечательных начинаниях) .
     Предварительный звонок из Екатеринбурга в село Галкинское, где располагается контора ассоциации, дал неожиданный результат: местная телефонистка не знала никакого Мельниченко. Когда мы добрались до города Камышлова, глава районной администрации Иван Андреев развеял наши худшие опасения, подтвердив существование интересовавшего нас фермера и его ассоциации.
     - Вы что именно писать собираетесь? – осторожно поинтересовался Андреев, вероятно, чтобы определиться, какого рода информацию нам давать: «положительную» или «отрицательную».
     А что узнаем, то и напишем, - откровенно ответили мы.
     Не знаем, поверил нам районный руководитель или нет, но рассказал, что Мельниченко действительно очень активный человек, много ездит по инстанциям – в области и в Москве старается выбить что-то для своего хозяйства. Правда не все у него получается, но смотрите сами.
     А верить-то ему можно? – зачем-то спросили мы.
     Простой вопрос вызвал некоторое замешательство у нашего собеседника. Подумав немного, он сообщил нам:
     - Мельниченко тут у одного человека из нашей администрации деньги на «Жигули» взял. Ни денег, ни машины нет.
     Неожиданный поворот. Но, с другой стороны, может, Мельниченко действительно хотел кому-то помочь, да пока не получается?
     Встретив нас на своей территории, наш герой был – как бы поточнее выразиться – приятно обескуражен. «Приехали посмотреть, как вы новую жизнь строите», - объяснили мы ему наше появление.
     На территории действия его ассоциации, как рассказывал в Москве Мельниченко, расположено 16 населенных пунктов с населением 8 тысяч человек – практически весь север Камышловского района. В первом же селе выяснилась неприятная для Мельниченко вещь: не только население, но даже руководители хозяйства были не вполне осведомлены о том, что являются активными членами ассоциации «Интерфермер ЭКО» Председатель АО «Галкинское» (бывший совхоз того же названия и крупнейшее сельхозпредприятие ассоциации) Борис Мурачев задумчиво вспомнил, что пару лет назад действительно было какое-то собрание, на котором речь шла о какой-то ассоцации. Но на том все и закончилось.
     Слышать это было тем более удивительно, что именно в селе Галкинском штаб-квартира ассоциации. Кстати, о штаб-квартире. Располагается она в бывшей совхозной школе и поражает своей запущенностью: проваливающиеся полы, облупленные стены. Правда, на стенах кабинета председателя ассоциации два рукописных портрета самого Мельниченко – один в масле, другой в карандаше. Кроме портретов председателя, нам осмотреть толком ничего не удалось Лесопилка не работала, а мебельный цех, о котором много рассказывал Мельниченко, оказался закрытым на ключ.
     Мельниченко, однако, не терял энтузиазма и рассказывал, как все вокруг можно и нужно преобразовать, и сделает это его ассоциация.
     Дальше наша дорога лежала в другой населенный пункт ассоциации – село Боковка, все капитальные постройки в котором – каменные дома на 64 квартиры, по словам Мельниченко, принадлежали ему лично. Заметим, кстати, что назвать дорогой то, по чему мы ехали, можно было только при очень развитом воображении. Встречающиеся по пути сельхозпостройки поражали своей запущенностью. По пути мы увидели грустно бредущих в Боковку людей, в авоськах которых лежали водка и хлеб. А как же знаменитая мельниченковская пекарня, где делают лучший в округе хлеб?
     Оказалось, что пекарня на самом деле есть, но фактически не работает. То ли муки нет, то ли пекарей, то ли покупателей. Боковка, как выяснилось, поселок малообитаемый. Открывающаяся издалека великолепная панорама коттеджей из силикатного кирпича при ближайшем рассмотрении производит обратное впечатление. Во многих домах выбиты стекла, никто там не живет.
     Пищекомбинат с «импортным оборудованием» оказался заброшенным, но добротным еще двухэтажным торговым центром, в нескольких комнатах которого можно было обнаружить отдельные части кокого-то оборудования явно отечественного происхождения. Но, даже если бы у Мельниченко на самом деле было импортное оборудование, пищекомбинат в Боковке все равно не мог бы действовать.
     Как мы позже выяснили в областной организации АККОР, вода в Боковке не пригодна для питья. Санэпидстанция запретила из-за повышенной концентрации чего-то в ней. Немногочисленные жители поселка пользуются привозной водой.
    Можно себе представить, что это за концентрация, если местная санэпидстанция запрещает пользоваться этой водой. Ближайший нормальный источник – за четыре километра, а это значит, что для работы пищекомбината надо тянуть четырехкилометровый водовод. Такой задачи нет ни в одной из многочисленных бизнес-планов Мельниченко. Зато под сам пищекомбинат и многие другие свои прожекты он просит кредиты, зазывет инвесторов. И говорит, что уже защитил часть своих бизнес-планов в Минсельхозе и ему обещаны деньги. Надеемся, что привирает.
     Даже если бы не было проблем с водой, ни в одном из прекрасных бизнес-планов ассоциации «Интерфермер ЭКО» нельзя вкладывать ни рубля. Председатель ассоциации, который так артистично вымогает деньги в областных и столичных кабинетах, имеет в ней всего 6 процентов голосов и практически ничего не решает. 51 процент голосов принадлежит екатеринбургской внешнеторговой компании «ЭКО», которая создала ассоциацию с главной целью – добыча диатомита. Но когда выяснилось, что необходимых денег на промышленную разработку не собрать компания потеряла интерес к ассоциации. Однако юридически этот странный гибрид ассоциации крестьянских хозяйств, состоящий более чем на половину из городских торговцев, сохранился.
     А как же насчет 2200 квадратных километров и 8 тысяч населения, покрываемых ассоциацией? Ни эти люди, ни километры, вероятно, и не подозревают, что входят в какую-то ассоциацию. Есть правда, немногие, но реальные фермеры, кто в курсе дела, и они возмущены до глубины души тем, что Мельниченко выступает «от всего севера Камышловского района» и под них просит деньги. Но они не имеют времени объездить все те места, где бывает Мельниченко, и внести ясность.
     Добротный коттеджный поселок в Боковке принадлежит крупному оборонному НПО «Автоматика» из Екатеринбурга. НПО в свое время вбухало в свое родное подсобное хозяйство в Боковке более 7 миллионов рублей, и это в ценах начала 80-х. в последнее время НПО в тяжелом финансовом кризисе, у него отключены телефоны за неуплату, так что ему не до Боковки. Мельниченко как бы пользуется по взаимной договоренности брошенным оборонщиками имуществом.
    Но раздавать здесь от своего имени жилье, завозить оборудование, строить бизнес-планы на чужом имуществе, выдаваемом за свое, - это уже слишком.
     Единственное, что реально есть у Мельниченко, - его кооператив «Интерьер», где работает человек 80-100. Правда, неизвестно, что именно они производят, так как заметных материальных следов их деятельности мы так и не обнаружили. За кооперативом числится 380 га земли. Но эта земля арендованная, и срок аренды истекает в нынешнем году.
     Как рассказал нам глава областной ассоциации «АККОР» Сергей Тетерин, интеллигентного вида молодой фермер, в области есть два-три человека, которые, подобно Мельниченко, постоянно гастролируют по столичным и областным кабинетам в поисках простаков. И ведь находят! Один получил кредит под закупку колбасного цеха в Германии. Деньги получил и оборудование закупил. Потом, правда, выяснилось, чтог для загрузки его колбасного производства потребуется больше половины всего мяса, производимого в районе, свезти к нему на ферму.
     Но там хоть глупость, просчет. Мельниченко просто берет деньги и не отдает. Он давно должен местному банку 143 миллиона рублей. За просрочку ему капают проценты из расчета 260 годовых.
Дал слабину (а вместе с ней и деньги Мельниченко) и свердловский губернатор. В его распоряжении, подписанном в августе прошлого года, ассоциации «Интерфермер ЭКО» было выделено 280 миллионов рублей. Кому и подо что он их дал? Что с этими деньгами сделал Мельниченко, областное финуправление до сих пор не может разобраться.
     Интересно, что деньги были выделены ассоциации, где у Мельниченко всего 6 процентов. Однако никто из других ее членов этих денег не видел. Заметим, что примерно в то же время, когда Мельниченко единолично распоряжался выдуренными у областного бюджета миллионами, директор АО «Квашнино» издал приказ № 110. Мы сами видели этот печальный документ, в котором говорится: из-за тяжелого финансового положения хозяйства и чтобы работники и их семьи не умерли с голоду, перейти к начислению трудодней. «Квашнино», между прочим, тоже на территории «действия» ассоциации.
     Как же удается «простому деревенскому мужику» из свердловской глубинки морочить голову таким опытным городским бюрократам? Возможно, Мельниченко научился завораживать своими байками за долгие года отсидки. В 24 года винницкий милиционер был посажен за хищения в особо крупных размерах и отбыл срок от звонка до звонка. Сидел он в одной из свердловских спецзон и после освобождения решил осесть неподалеку. Тогда он, видимо, и решил, что воровать нужно как-то иначе, так, чтобы не было мучительно больно потом.
     Человек неглупый, в своем роде даже талантливый, он скоро сообразил, что самое легкое и безобидное сегодня – это получение аграрных денег, которые никто никогда не возвращает. В этом деле, конечно конкуренция колоссальная. Но Мельниченко знает, чем заворожить людей, подписывающих чек. Либеральным чиновникам он говорит о том, как кредиты Заверюхи губят село, а ортодоксов уверяет, что до сих пор считает себя гражданином СССР. А заявление насчет проституток из «Националя», которые одеваются хуже его фермерш, одинаково сильно действует и на реформаторов, и на консерваторов.
     Мельниченко на всякий случай состоит в нескольких партиях самых противоположных ориентаций и имеет удостоверение помощника депутата Госдумы, что открывает ему многие двери.
И люди в Москве и Екатеринбурге, в глубине души надеющиеся на то, что где-то, в неизвестной им глубинке, кроются могучие силы возрождения села, охотно клюют на сказки Мельниченко. Бизнес-планы партии – бизнес-планы народа. Он говорит то, чего от него хотят услышать. Только платить за его сказки приходится очень дорого.
     Что касается проституток из «Националя», то они могут спать спокойно и с кем хотят. Мы не встретили в Камышловских поселках ни одной женщины, чья одежда могла бы хоть отдаленно конкурировать с гардеробом многих горожанок, не говоря уже о ночных бабочках. Живут там люди в большинстве своём тяжело и не богато. За исключением некоторых.

    М.БЕРГЕР, А.ПАШКОВ.
     («Известия», 31 мая 1995)