день первый

Мой ноутбук мне вернули только в конце третьей недели после момента моего похищения. Поэтому, начала описывать события именно с того момента, когда его получила. Сейчас попытаюсь восполнить самый существенный пробел и рассказать, как же я тут очутилась.

За несколько дней до 10 октября со мной по Фейсбуку связалась съемочная группа НТВ. Предупредили, что прилетают 9-го и заявили, что я в качестве переводчика и сопровождающего группы нужна им на целых 15 дней. Но из-за тех проблем, которые устроили мне Мусин и сирийский министр информации, мне пришлось перенести запланированную поездку за пределы Дамаска на 7-10 дней. И новые дни поездки были запланированы как раз на первые дни пребывания телевизионщиков.
Уговорила, что не буду встречать их в аэропорту (в итоге, "провисела" за свой счет на телефоне достаточно много времени, делая международные звонки когда одного из прилетевших начали мурыжить на границе).
И выпросила для себя и своих дел следующий после их прилета день: все равно бы он ушел на получение
разрешительных документов в Министерстве информации, а они там несколько раз уже были и вполне бы
без меня могли справиться.

Таким образом, основные "виновники" того, что именно в этот день во второй половине дня (вечером я была обязана появиться в Дамаске для того, чтобы с утра начать работать) Мусин и министр, заставившие меня перенести поездку и съемочная группа НТВ, которой я позарез потребовалась именно тогда, а никак ни днем позже.

Машину на Дамаск в Хомсе для меня искали достаточно долго. Нашли. Усадили в машину, попрощались и пожелали нам с водителем хорошей дороги. На самом выезде из города на последнем блок-посту нас попросили взять с собой еще одного пассажира.
Кстати, ни его ни водителя я даже не успела рассмотреть, не говоря о том, чтобы запомнить их в лицо.

Отъехали от города самую малость. Я уже собиралась начать звонить нескольким друзьям в Дамаск,
чтобы договориться о встрече на вечер. И тут внимание водителя привлекло какое-то оживление на дороге...
Не знаю: может быть, в этом есть и доля моей вины: мне показалось, что у обочины военные проверяют
какой-то грузовик. Вполне типичная и обыденная процедура. Вероятно, не скажи я так, водитель успел бы дать по тормозам, как-то развернуться и умчать всех нас в обратном направлении. Но нет...
Разворачиваться, тем временем, стало уже поздно. Какие-то люди в военной форме, размахивая автоматами, приказали нам остановиться. Иначе "уложат" всех автоматной очередью. Наш пассажир, насколько я понимаю, попытался сбежать. Но его и водителя скрутили и запихали в багажник нашего же такси.

Молодой нервный пацан лет 19 сел на водительское сидение рядом со мной и сунул мне под нос автомат.
"Ты, давай, поосторожнее", - сказала ему я. "Зачем столько нервов? Вот она я, сижу. Переводчица." "А я Яруб. Старший лейтенант Свободной Армии".

Страха не было. Была, как у меня обычно в критически моменты случаются, предельная собранность и тщательная работа мозга.

Везли куда-то полями и деревнями. Направление - вдаль от трассы, в сторону моря. Минут 15-20.
Высадили у какого-то дома. Там продержали минут 10, потом пришла другая машина и другие люди меня на ней снова куда-то повезли. Привезли и высадили около 2 сельских домов. В один из них мы и зашли. Там на разложенных под стенками матрасах сидело несколько человек под черным флагом, приклеенным к стене.

"Вот, мы поймали журналистку из России!" "О, классно!". "Да не журналистка я, а переводчик. И не из России, а из Украины, эта страна в ООН постоянно в вашу пользу голосует, между прочим".
Тем временем, в комнате становилось все многолюднее. Собралось человек под 20, все примерно одного возраста - не старше 20 с небольшим. И все как-то нехорошо улыбались. Некоторые пытались усесться рядом со мной и тянули руки, желая приобнять меня за плечи.Некоторые снимали меня на мобильные телефоны. Кто-то протянул мне автомат, вокруг нас с автоматом быстренько расселось человек 10. Групповое фото на память: атаман и его разбойники.

В общем, если бы я была не Анхар, то все это в итоге кончилось бы достаточно плачевно. Но я это я. Когда слюна с клыков плотоядно ухмыляющихся окружающих начала капать на ковер, я заявила, что те, кто меня сюда привезли, пообещали, что меня тут напоят кофе.
И вот где он, этот обещанный кофе? Почему до сих пор не принесли?
Группа граждан, сидевших в комнате, слегка обалдела от сказанного мной. Но, немного подумав, тот, кто был там за главного, решил, что в моих словах есть резон и с него особо не убудет, если он прикажет принести мне то, что мне кто-то там по дороге к нему наобещал.

Уже потом, в Кусейре, многие мне говорили, что меня спасло чудо. И вот этот самый кофе, который я неожиданно для всех затребовала. Потому что те, к кому меня привезли - беспредельщики. И у них испустить дух в результате непрекращающегося группового изнасилования - раз плюнуть.
Но я не вела себя так, как положено типичной жертве. На нетипично ведущую себя жертву сразу не нападают: сначала ее изучают, как всякую непонятную диковину. Минуты удивления моим поведением и отсутствием во мне страха и паники, минуты, ушедшие на фотографирование. И несколько минут
на приготовление кофе, который мне все-таки начали готовить, посчитав, что я права и имею право на то, что мне кто-то там в дороге наобещал. Кофе так кофе. Маленькая чашечка, спасшая жизнь.

Тем временем, в комнату влетел какой-то эмоциональный гражданин. Который наорал на всех и прокричал, что меня, вообще-то, ПРЯЧУТ. А они за пару минут всю округу о моем появлении успели в известность поставить. Гражданин повелел мне идти за ним, что я и сделала. Мы снова куда-то поехали. На этот раз, назад на восток, в сторону автотрассы.

Ехали минут 7. Около парочки домов яма. В которой от авианалетов прячут джип. За джипом вход в выкопанную вручную пещеру. В этой пещере я проведу несколько часов. В ней живет тот, кто меня отобрал у кучки юнцов и привез сюда. Его зовут Наваф.

Кроме Навафа, там было еще несколько человек. Один из них - прихрамывавший в результате ранения в ногу - Муханнад. Вначале, как и остальные, а то и с более зверским выражением лица, пугал меня тем, что дни мои сочтены и сегодня же ночью мне перережут горло. При этом, делал характерный жест
в рай не собственной шеи. На что я, включаясь в игру отсутствия у меня комплекса потенциальной жертвы, переспрашивала: "Как-как меня убьют?Покажи снова: я плохо рассмотрела". Из-за хромоты, Муханнад периодически опирается на палку. Пытался грозить мне и ею, но я снова не испугалась.

Привели какого-то парня в очках, представили как местного компьютерного гения. "Гений" сильно сник, когда понял, что мой компьютер русскоязычный. В итоге заявил, что сможет его арабизировать (ха-ха). В результате потом обнаружила, что он "арабизировал" только программу просмотра картинок.
Пришлось мне потом самой искать, как вернуть так, как было. "Гений" принялся рассматривать содержимое моих флешек. А там армия, теракты, Хомс. При просмотре фотографий из Баба Амру пещерная аудитория заметно оживилась: некоторые узнали на фото свои собственные дома. Так, кстати, я впервые узнала, что большинство тех, у кого мне предстояло провести уйму времени, из Баба Амру.

Лучший способ сделать так, чтоб к тебе не лезли - уснуть. Если у тех, от кого вы хотите уснуть, есть хотя бы грамм совести, они, несомненно, отстанут. Ибо будить уставшего и уснувшего от усталости человека это уже совсем возмутительное свинство. Вот я, взгромоздившись вначале сидя на "кровать" Навафа (она единственная на возвышении, остальные жители логова спят прямо на полу на матрасах), потом попросив одеяло и вытянув ноги сделала вид, что меня сильно утомили все приключения сегодняшнего дня. Хотя, кажется, чуть позже действительно задремала.

Но холод и влажность пещеры заставляли периодически просыпаться и проситься в туалет. Туалета в самой пещере, конечно, не было. И меня водили в соседний дом.
Муханнад сказал, что армейский пост находится всего в 700 метрах от дома, но пытаться туда самой добраться - себе дороже: пространство плотно заминировано.
Чуть позже, ближе к ночи, Муханнад забрал меня из холодной пещеры в дом, в котором ночевал сам. Раньше дом принадлежал какой-то алавитской семье, которая была вынуждена из него уехать. На полу были матрасы, у стены стоял телевизор, в котором благодаря демаршу хозяев спутника были только
оппозиционные телеканалы. В этой комнате я провела чуть более двух суток. В основном, спала. Могла выходить в туалет тогда, когда хочу.
Муханнад оказался вполне коммуникабельным мужиком 30 лет от роду. У нас даже обнаружилась общая знакомая: когда в феврале Катя Кретова отправилась в Баба Амру и с ней и ее другом не было никакой связи, из-за чего отец этого друга звонил мне буквально каждые 20 минут, Катя была в гостях именно у Муханнада.
Много говорили о жизни вообще, о том, что происходит в Сирии. И - что странно (позже эту странность я буду наблюдать в общении с другими людьми) - наши позиции по целому ряду вопросов оказались ТОЖДЕСТВЕННЫ.
"Вот те раз", - думала я. "Оказывается, тут не все так плохо, как кажется издалека".

В телевизоре показывали "блокированный Хомс" и говорили о том, что революционерами захвачен многострадальный городок Маарат Науман, который когда-то вошел в историю Крестовых походов как город, после осады и захвата которого крестоносцами поедались трупы убитых ими горожан. Оппозиционных каналов в телевизоре было штук 8, если не больше.
И ни одного показывающего то, что реально происходит в Дамаске и т.п.

Зазеркалье какое-то.