Это не от эстрады. Это от водочьки. Особенно когда намешаешь её с пивом. А потом сухоньким полирнёшь.

Эх, не верите вы в музЭчьку! Нет у вас пиетету. А я же говорю - надо иронически!

Когда-то я играл хард-рок и хэви-метал

«Когда-то я играл хард-рок и хеви металл. Мы с нашей бандой исколесили всю бывшую Югославию. Деньги легко приходили и легко уходили. А сколько я выпил ракии! Страшно вспомнить! Но теперь я даже не могу прикоснуться к гитаре или к рюмке».

В голосе имама Изета Хаджича из боснийского села Ошве слышатся нотки ностальгии. Он варит на плите крепчайший турецкий кофе, и от одного аромата я уже согреваюсь. Село Ошве — место потаенное, спрятанное в ледяных горах Боснии. Входит в число 28 так называемых «ваххабистских» сел. Да и наш гостеприимный имам выглядит «как положено»: длиннющая «борода пророка» и короткие ваххабистские штаны.

Добраться сюда непросто. Лесная разбитая дорога круто идет вверх, и я чувствую, как рычит и напрягается машина. «Повезло, что мороз ударил, а то завязли бы в грязи, — говорит мой переводчик Роберт. — Хорошо они прячутся. Достаточно срубить несколько деревьев, перекрыть единственную дорогу, и тут даже танк встанет».

Сквозь густые ветви деревьев я вижу небо, светлое, как голубой хрусталь, и горы, покрытые нетронутой сверкающей пеленой снегов. Ну, чем не Швейцария! Или Чечня? (Последний раз такую красоту я видела во Вторую чеченскую войну, когда российская армия захватила лагерь боевиков высоко в горах. Мы, журналисты, прыгали тогда в глубокий снег прямо с вертолетов.)

Село Ошве поражает меня своей нищетой. Здесь проживает 11 мусульманских семей. Крохотные домишки, вместо мечети — чистенький сарай, вместо минарета — громкоговоритель. Женщин не видно. Только угрюмые мужики с прямо-таки зоологическими бородами, провожающие недобрыми взглядами нашу машину. Я весело улыбаюсь, чтобы разрядить обстановку, и машу рукой мужчине, который колет дрова. Он тоже неуверенно машет мне рукой.

И тут я вздрагиваю. Над одном из домов развевается черный флаг с арабскими письменами. Неужели ДАИШ? В европейской стране?!

«ВОЗЬМИ СТАДО СВОЕ И УЙДИ В ГОРЫ».

«Что говорил нам пророк? Когда убийца не будет знать, почему он убил, а убиенный, не будет знать, за что его убили, когда увидишь вокруг блуд, невежество, беззаконие, когда люди повернутся спиной друг к другу, возьми свое стадо и уйди в горы, — говорит имам села Ошве Изет Хаджич. — Я так и сделал. У меня есть корова, козы и куры. Я купил в горах дешевую землю и пришел сюда». (Имам явно умалчивает, отчего так подешевела земля. До войны в Ошве проживало 490 сербов и всего один мусульманин. Повсюду мы видим сгоревшие и разрушенные дома изгнанных сербов.)

«Я хочу сохранить свою честь, свою веру, разум и собственность, — говорит имам. — Я не сбежал от людей, чтобы стать диким человеком. Я сбежал от того, что творится внизу. Мир полон неправды, но я один и не хочу отвечать за преступления других».

Но отвечать перед Аллахом все равно придется. У села Ошве прямо-таки прескверная репутация. Больше двадцати жителей уехали воевать в Сирию, в ДАИШ.

«Уехали два больших семейства, — со вздохом рассказывает Хаджич. — Мужчины, женщины, дети, старики. Даже не попрощались со мной. Ну, и слава Богу. Если бы они пришли ко мне, как бы я потом доказывал, что они уехали не по моему наущению?»

«А почему над одним из домов висит черный флаг?»

«Это не ДАИШ. Это флаг Саудовской Аравии, выкрашенный в черный цвет». (После того, как боснийская полиция стала срывать с домов флаги ИГИЛ, местные ваххабиты перекрашивают саудовские флаги, которые и впрямь похожи на игиловские. И не придерешься. — Д.А.)

«ДАИШ я не признаю, — продолжает имам. — Это мародеры и людоеды. Да и кто такой Аль-Багдади? Почему он объявил себя халифом? У игиловцев нет милосердия. Они заявили, что они единственные представители Бога на земле, а каждый, кто думает иначе, для них враг и кяфир. Они убили больше мусульман, чем язычников. Жалко пацанов, которые, не зная ислама, попадаются на их удочку. Вот и из нашего села тоже сбежал парень в ДАИШ. Даже папе не сказал «до свидания».
(История звучит очень трогательно, если не знать, что «мальчик» — известный террорист Эмрах Фойница, которого сначала арестовали по подозрению в нападении на американское посольство в Сараево. Однако, суд счел «биологические следы на оружии» (проще говоря, отпечатки пальцев) неубедительным доказательством. Фойницу выпустили, и он отправился сначала в Сирию, а потом в Ирак, где в августе 2014 года вместе с двумя товарищами подорвался на рынке в Багдаде. Погибли 24 человека (среди них 11 женщин и 6 детей), 100 человек ранено. Его папа, проживавший в то время в Ошве, устроил праздник в честь того, что сыночек стал шахидом.)

За окном — ранние зимние сумерки. Имам Хаджич торопится в курятник. С обезоруживающей простотой он просит нас при случае порекомендовать поставщикам его «экологически чистые» яйца. Я так и вижу рекламу: «экояйца» от ваххабитов! «На жизнь зарабатывать ведь чем-то надо», — простодушно объясняет имам и спешит в сарай, откуда доносится умиротворяющее кудахтанье. С курами у него явно куда лучше ладятся отношения, чем с его буйной и нетерпеливой паствой.

БОСНИЯ И ГЕРЦЕГОВИНА КАК СТРАНА-НЕДОРАЗУМЕНИЕ.

В сущности, страну Босния и Герцеговина (БиГ) в 1945 году придумал незабвенный маршал Тито. Именно под таким названием Социалистическая Республика вошла в Югославию. В 1970-е годы Тито совершил еще одну ошибку, дав статус нации боснийским мусульманам, а уже в в 1993 году Алия Изетбегович, первый президент независимой БиГ, официально назвал их бошняками.

Кто же такие бошняки? Разумеется, не нация. Это сербы и хорваты, принявшие ислам во времена Османской империи, захватившей эту часть Балкан аж в 1463 году. Надо отдать должное балканским народам: болгары, сербы, румыны, греки, македонцы стойко хранили свою приверженность христианству пол-тысячелетия, пока на помощь не пришла Россия. Слабым звеном на Балканах оказалась Босния. Местная знать принимала ислам, чтоб сохранить свои земли, поместья, привилегии, а крестьяне — чтоб избавиться от налогов и притеснений. Амбициозным людям ислам открывал возможность государственной карьеры. Словом, туркам удалось частично исламизировать Боснию.

Но в социалистической Югославии боснийские мусульмане фактически утратили свою идентичность. БиГ называли Югославией в миниатюре. Это было развеселое место. Все народы: сербы, хорваты, евреи и мусульмане — дружно пили ракию, ели свинину, плясали на межнациональных свадьбах, любили соленые шуточки и скабрезные песенки. Сараево был прелестным светским городом, где проводились бесчисленные фестивали. Сплав восточной и европейской культур дал толчок таким гениальным творцам, как Кустурица. Здесь даже успели до войны провести Олимпиаду! Казалось, еще чуть-чуть, и сбудется мечта Тито, когда возникнет единая нация — югославы.

Но этому помешал план Бжезинского по развалу Югославии, написанный еще в 1978 году! После смерти Тито западные разведки начали активно подкармливать националистические группировки в Югославии и разжигать всеобщую религиозную ненависть, обещая маленьким народам независимость и золотые горы. Самая кровавая война (1992 — 1995 годов) случилась в Боснии между хорватами, сербами и мусульманами. (Евреи успели сбежать в Израиль). Все воевали против всех. Хорватам помогали Германия, Австрия, Ватикан, сербам — Россия и Греция, а мусульманам — весь исламский мир. То есть родичи помогали родичам.

Но тут возникла некая «цивилизационная аномалия», по выражению замечательного американского философа Самюэля Хантингтона. Американцы ВНЕЗАПНО начали помогать именно мусульманам. То есть США стали «единственной страной, которая нарушила цивилизационную модель». С чего вдруг помогать «не своим»? Хантингтон пытается оправдать эту аномалию «американским идеализмом, страстью к морализированию, гуманистическими инстинктами и невежеством в отношении Балкан».

Не было никакого гуманизма. Именно благодаря американцам в Европе возникли два новых мусульманских очага: Косово и Босния (туда, словно скот, согнали три ненавидящих друг друга народа: сербов, мусульман и хорватов, силой заставили их подписать Дейтонские соглашения о мире — кстати, оригиналы соглашения после чудесным образом испарились, и обозвали все это новым НЕЗАВИСИМЫМ государством под ВНЕШНИМ управлением).

Именно в Боснии в годы войны зародился Исламский Интернационал, именно отсюда пошла идея Всемирного халифата. И чтобы понять, откуда выросли ноги у ДАИШ (Исламского государства), нам придется вернуться на 20 лет назад.

ЗАЧЕМ АМЕРИКАНЦАМ ХАЛИФАТ В ЕВРОПЕ?

«Вы слышали о Зеленом Коридоре? — спрашивает меня мусульманин и специалист по борьбе с терроризмом Джевад Галияшевич. — Это идея соединить все исламские анклавы на Балканах (Косово, мусульманская часть Боснии, туркоговорящий регион в Болгарии, часть Македонии, где преобладают албанцы, Санджак и Прешево в Сербии (албанские регионы) и албанцы в Черногории) со Стамбулом. Цель — создание Балканского халифата под зонтиком Турции. Для этого надо вытеснить православные народы, которые мешают этому соединению географически, из их традиционных мест проживания. Например, за счет демографии. Или путем терроризма. Вспомним атаку на Куманово в этом году в Македонии.

Зеленый коридор — старая идея, которая осуществляется прямо на наших глазах, и которой всячески способствовали американцы. Во время войны в Боснии американцы своей поддержкой местным мусульманам заслужили кредит доверия в мире исламского фундаментализма».

«После распада Югославии Босния была в религиозном смысле почти девственной территорией, — замечаю я. — Здесь мог возродиться традиционный ислам (один из четырех признанных мазхабов). Однако под покровительством американцев в Боснии, как и на Кавказе, пустил корни ваххабизм, самая свирепая исламская секта, которую традиционный ислам не признает. Почему?»

«А где вы видели, чтобы США поддерживали умеренный ислам? Американцы разрушили все светские режимы на Ближнем Востоке — Бен Али в Тунисе, Мубарак в Египте, Мушараф в Пакистане, Каддафи в Ливии, Саддам Хусейн в Ираке. Вот только в Сирии они споткнулись. В чем проблема Асада? Образованный англоговорящий доктор, случайно унаследовавший власть после гибели своего старшего брата. По сравнению с ним Эрдоган — диктатор, каким Асад не будет и после двадцати лет правления. Его проблема — маршруты нефте— и газопроводов и выбор «неподходящих» союзников. Поймите правильно. Америка не желает победы исламистов, но не желает и их поражения. Ей нужен перманентный конфликт. Она сначала создает проблему, а потом активно ее решает. Она всегда поддерживает обе стороны процесса».

«Я понимаю, когда США руками Саудовской Аравии насаждали ваххабизм на Кавказе. Но в Европе? В чем смысл?»

«Я вам задам простой вопрос: желает ли Америка добра Европе? Совпадают ли интересы США с интересами Франции, желающей защитить свой рынок и рабочие места, или с интересами Германии, мечтающей о сильной объединенной Европе? Кто начал операцию НАТО на Балканах и фактически разрушил их, создав множество тлеющих очагов конфликта? Кто по всей Европе создает военные базы? Американцы».

«В таком случае, внедрение ваххабизма — это часть плана по дестабилизации Европы, — говорю я. — Тогда кем являются ваххабиты? Полезными идиотами?»

«Я бы назвал их геополитической пехотой. Америка недовольна европейской политикой в украинском кризисе (слишком мягкая). И Россия тоже недовольна поведением Евросоюза в Украине (слишком жесткое). А Европа не способна сделать что-либо, чтобы защитить себя. Нет системы европейской разведки, нет общей армии, нет защиты границ. Европа уже не субъект, а объект геополитики. ЕC стоял на трех китах (или на трех колоннах) — финансовая и экономическая мощь, безопасность и права человека. В 2015 года все три колонны были разрушены.

Первая атака пришла из Турции. Полтора миллионов беженцев, хлынувших в Германию (это только начало), подорвали ее экономическую стабильность. Вторая колонна (безопасность) рухнула после террористических атак в центре Парижа. (А Франция — сердце европейской цивилизации и единственная ядерная держава). Третью колонну — права человека, юридическая система — Европа атаковала сама. Все границы захлопнулись (но не для нелегальных беженцев), Шенген рухнул. Встал вопрос: а на всех ли распространяются «права человека»? ЕС теперь — пустая скорлупа ореха, который могут раздавить в любой момент. За все свои бедствия Европа наградила Эрдогана 3 миллиардами евро, отменой визового режима и ускоренной перспективой вступления Турции в ЕС. (А ведь турки бились за это 50 лет!)»

«Значит, Эрдоган теперь — самое большое зло?»

«Он — настоящий халиф ИГИЛ. Без него ДАИШ — это огородное пугало, а «халиф» Аль-Багдади — бородатый клоун. Аль-Каида, которую поддерживает Саудовская Аравия, исчерпала свой потенциал, потому что концентрировалась только на терактах. А Турция, реализуя свои нео-османские амбиции, через ИГИЛ дала мусульманам идею халифата, нового всеобщего государства мусульман. Людям внушается мысль, что умма (религиозная община) важнее, чем отдельное государство или интересы отдельной нации. Еще одна опасная вещь: сбив русский самолет, Эрдоган показал мусульманам, что ради ИГИЛ он готов взять на себя риск конфликта с такой большой державой, как Россия. Это было послание, в том числе и балканским мусульманам, которые приняли его с восторгом. «Эрдоган показал зубы России!» Если Россия не ответит должным образом, это сильно пошатнет ее позиции, прежде всего на Балканах».

ОТКУДА ПОШЛА «МОДА» РЕЗАТЬ ГОЛОВЫ?

Я внимательно рассматриваю ужасающие фото, стараясь сдержать эмоции. Вот корзина с тремя светловолосыми головами и занесенный над ними наглый сапог. Вот бородатый боевик, улыбаясь, похваляется своим «трофеем» — отрезанной головой мужчины с европейскими чертами лица. Что это? Очередные жертвы ДАИШ? Нет, это сербы, убитые между 1992 и 1995 годами «джихадистами»-гастролерами в Боснии. Официально, благодаря видео и снимкам, сделанными самими же убийцами, зафиксировано более ста ритуальных убийств сербов и хорватов. Сколько жертв было на самом деле, никто не знает. В полицейских архивах есть фамилии, фото, подробные описания внешности убийц, их передвижения по миру. Большинство из них живы. И никто из них не был осужден.

Сразу же после начала войны с сербами и хорватами боснийское правительство пригласило в страну 4500 муджахеддинов — иностранных добровольцев из Пакистана, Турции, Алжира, Саудовской Аравии, Египта, Судана, Ирана. Большинство из них имели опыт войны в Афганистане и после вывода советских войск остались «безработными». Это была настоящая армия свирепых псов войны. Руководил ими шейх-миллионер из Саудовской Аравии по кличке Барбаросса (красная борода).

Уже тогда в богатых мульманских странах возникла мысль о создании мировой сети джихадистов с центром управления в европейской Боснии. Для этого нужны были деньги. Много денег. В 1992 году в нейтральном Загребе состоялась «Международная исламская конференция» под руководством Мустафы Церича (ныне верховный муфтий Боснии и Герцеговины — БиГ). Там собрались сплошь шейхи и влиятельные проповедники, настоящие «сливки» общества, включая знаменитого имама Юсуфа аль-Кардави (это он объявил Россию врагом номер один для Ислама). В мои руки попал документ из австрийской разведки — отчет Мустафы Церича первому президенту БиГ Алие Изетбеговичу о всех подробностях исламской конференции, о дальнейших встречах в Саудовской Аравии и сборе денег на нужды боснийцев. Характерно, что в далеком 1992 году, когда война еще только разворачивалась, речь в отчете УЖЕ идет о «геноциде» боснийских мусульман.

«В итоге этой конференции король Саудовской Аравии немедленно выделил 400 миллионов долларов на «гуманитарные нужды» боснийских мусульман, 20 миллионов долларов дал Катар и 20 миллионов долларов — Эмираты. А в 1994 году Боснию лично посетил Осама бан Ладен», — заявляет экперт по борьбе с терроризмом Джевад Галияшевич. Всего, по утверждению американского политолога Самюэля Хантингтона, Босния за годы войны получила 2 миллиарда(!) долларов на закупку вооружения.

Война закончилась, но Босния оказалась идеальным местом для лежбища ваххабитов. Тихо, красиво (это вам не пески Ближнего Востока), вокруг высокие горы, где можно спрятаться и тренироваться. Никакая полиция не сунется. Очаровательные белые женщины европейского типа, на которых можно надеть бурку и запереть дома на период бесконечных родов. А главное, идея всеобщего халифата зародилась именно здесь, задолго до ДАИШ. Автором ее был первый президент БиГ Алия Изетбегович, написавший знаменитую Исламскую декларацию. Вот лишь некоторые ее цитаты:

«Не может быть НИ МИРА, НИ СОСУЩЕСТВОВАНИЯ между исламским вероисповеданием и неисламскими политическими институтами власти».

«В перспективе видится один путь: создание и объединение новой интеллигенции, мыслящей и чувствующей в соответствии с исламскими установками. Затем эта интеллигенция поднимет флаг исламского порядка и вместе с мусульманскими массами начнет работу по установлению этого порядка...»

«Мусульманин обычно не живет в одиночку. Если он хочет жить и выжить как мусульманин, он должен создать окружение, общину, порядок. Он должен изменить мир, или мир изменит его. История не знает истинного исламского движения, которое в то же время не было бы политическим движением».

«Установление исламского порядка — это величайший акт демократии, поскольку оно означает воплощение в жизнь глубочайших стремлений мусульманских наций и простых людей».

«Естественная функция исламского порядка — объединить всех мусульман и мусульманские общины по всему миру. При нынешних условиях это желание означает борьбу за создание великой исламской федерации от Марокко до Индонезии, от Тропической Африки до Средней Азии».

Вообразите, какой удачей для всех исламских фанатиков стал приход к власти в европейской стране такого законченного фундаменталиста как Алия Изетбегович! Он активно раздавал паспорта всем иностранным муджахеддинам. После его смерти эстафету принял его сын, ставший президентом БиГ — Бакир Изетбегович.

«За последние 20 лет в мире не произошло ни одного теракта (исключая Россию), не связанного с боснийской паутиной, — говорит эксперт Джевад Галияшевич. — Атака на Всемирный торговый центр. Операция в Сомали в Могадишо. Теракт в Мадриде (нитроглицериновая взрывчатка была доставлена из Боснии). Теракты 11 сентября — все участники были не только ветеранами боснийской войны, но и обладателями гражданства Боснии. Найроби, Кения, атака торговый центр. Нападение на «Шарли Эбдо» — пули из Боснии, с одного из 5 военных заводов, принадлежащих американской компании. При последней атаке на Париж использовались калашниковы из Боснии, официально списанные несколько лет назад. В Боснии 5 процентов мусульманского населения поддерживает ДАИШ. Вроде бы немного, но от 2 миллионов мусульман — это 100 тысяч человек. И еще 25 процентов обожает Эрдогана. А поскольку Турция — главный спонсор ИГИЛ, мы имеем уже 30 процентов.

Для терроризма вам не нужна армия. 500 человек, готовых умереть, достаточно, чтобы взорвать Европу! 2 фанатика — это уже отряд. Как действует система? Есть идея в верхнем эшелоне совершить, к примеру, теракт в Париже. Есть смертник, которого снабдили деньгами и оружием, но то, как провести операцию, он решает сам. Люди, пославшие его, обрывают с ним связь. Он в свободном плаванье, и он смертельно опасен. Потому что никто, кроме него, не знает, как, когда и где он осуществит теракт.

В сегодняшней ситуации Босния — не мишень. Босния — это плацдарм для мирового терроризма, логистическая база для разрушения Европы».

«ПОЧЕМУ Я ЖЕ Я НЕ СБЕЖАЛ?!»

Грустный человек пьет вино из православного монастыря в шумном кафе в Сараево и смотрит в окно, на новенький сверкающий шоппинг-центр. «Вот ТАМ уже не выпьешь, — говорит он. — Центр построил бизнесмен из Саудовской Аравии. Алкоголь под запретом».

Грустного человека зовут Эсад Хечимович. Эсад — мусульманин, лучший журналист Боснии и один из видных экспертов по терроризму.

«Моя самая большая ошибка в жизни — то, что я остался в Боснии во время войны, — говорит он. — Все мои друзья эмигрировали, теперь они живут в других странах и стали богатыми, важными людьми. Только я со своей семьей застрял здесь и с теми же проблемами. Мне не раз угрожали, но я уже к этому привык. Позор для Гаагского трибунала, для международных прокуроров и для местных властей, что все преступники, резавшие головы и пытавшие христиан во время войны, остались безнаказанными. Возмездия требовали и сербы, и хорваты, и даже мусульмане. Но убийцы на свободе, и это только поощряет радикализацию.

Почему юные боснийцы с таким упорством стремятся в Сирию? Вы слышали что-нибудь о городе Дабик?»
«Да, это в Сирии, недалеко от Алеппо, — отвечаю я. — Именно там, по представлениям мусульман должна произойти последняя битва Добра со Злом».

«Верно. Идеология Апокалипсиса. Даже журнал, который выпускает ДАИШ, называется Дабик».

(Игиловцы оказались просто злостными цензорами. Хадис от сподвижника пророка Абу Хурайры, действительно, утверждает о последней битве между «римлянами» и войском из Медины в местечке Дабик. В этой битве треть мусульман убежит с поля боя, треть будет убита, а треть — одержит победу. А когда победители повесят свои мечи на оливковые деревья и начнут делить добычу, к ним явится сатана и смутит их разум. Но все разборки закончатся тем, что «когда наступит время молитвы, сойдет на землю Иисус, сын Марии (мир ему и благословение Аллаха), и поведет их к молитве. Когда враги Аллаха увидят Его, они исчезнут, как растворяется соль». В конечном итоге, Аллах добьет врагов рукой Его (рукой Иисуса) и покажет им кровь на копье Его. Эту часть хадиса вербовщики ИГИЛ скрывают от фанатиков, направляя все свои силы на истребление христиан. Но, мои братья во Христе, — наше дело правое. Даже мусульманские праведники признают, что мир после всех кошмаров Армагеддона спасет Иисус Христос (по мусульманским понятиям, пророк, направленный рукой Аллаха). А уж как он спасет и где, это уже, как говорится, детали.)

«Опасен не только ДАИШ, опасен любой вид радикального ислама, — говорит Эсад Хечимович. — Вы можете говорить с милейшим человеком, и он скажет вам, что он против ИГИЛ и готов с ним сражаться. А потом вы спросите его: а что делать с людьми, которые, по его мнению, оскорбляют пророка Мухаммеда? Да хоть те же карикатуристы из «Шарли Эбдо». И он вам тут же простодушно ответит, что, разумеется, им надо отрезать головы, потому что они заслуживают смерти. И это абсолютно нормально. А дальше выяснится, что он едет в Сирию сражаться на стороне Ан-Нусры (известная террористическая организация), которая бьется и с ИГИЛ, и с Асадом. И неизвестно, каких дел он там отворит. И сама концепция хиджры дает ему стимул: бежать из коррумпированной страны в новые земли, где он может осуществить свои представления об исламе».

(Хиджра — бегство от притеснений пророка Мухаммеда и его сподвижников из Мекки в Медину в 622 году. В широком смысле рассматривается как выселение из заблудшего, греховного общества в новый мир, где можно жить по законам шариата. Более того, нашлись ловкие проповедники, которые трактуют массовое переселение мусульман в Европу в 2015 году именно как хиджру. Европейские земли — языческие, оскверненные. Истинные мусульмане очистят их от скверны и построят новое, светлое общество, предварительно зачистив его от язычников насильственным путем или путем обращения их в ислам. Более того, о пропитании им не стоит беспокоиться. Аллах пошлет им ризк — средства к существованию. И ведь правда посылает — в виде пособия от Ангелы Меркель или от прекраснодушных борцов за права человека.)

НОВАЯ ХИДЖРА НА БАЛКАНЫ.

Босния — гнойник терроризма на Балканах. Но это пол-беды.

«В 2016 году Саудовская Аравия планирует отправить в Боснию 150 тысяч туристов, а также осуществить инвестиции на сумму 300 миллиардов долларов», — сообщил мне журналист Эсад Хечимович.

От удивления я роняю ручку.

«Я не ослышалась?! В БиГ проживает всего 4 миллиона человек, из них два миллиона — мусульмане. Ясно, что саудиты не собираются вкладывать деньги в сербов или хорватов. Значит, в крохотную территорию с населением 2 миллиона человек Саудовская Аравия планирует вбухать 300 миллиардов долларов? Во что?! И что здесь будут делать 150 тысяч саудовских туристов? Это настоящая хиджра! Плацдарм для завоевания Европы!»

Эсад Хечимович явно не доволен. Деньги — вещь волнующая, тем более для такой нищей страны, как Босния.

«Но это прекрасно для нашей экономики, — говорит он. — Босния — это Европа, только очень дешевая. В культурном смысле для мусульман здесь нет проблем. Вокруг одни мечети. Я разговаривал с одним бизнесменом из Кувейта, почему он выбрал Боснию. Он объяснил, что может путешествовать в Англию, но только без семьи. Нужно собрать кучу документов для виз. А Босния — красивая, безвизовая страна. Сюда легко приехать. Мусульмане из разных стран передвигаются из традиционных мест проживания в Европу, в Боснию. Они бегут от ближневосточных войн и понимают, что у них здесь есть перспектива».

ЧТО ДОЛЖНА ДЕЛАТЬ РОССИЯ?

Не сидеть, сложа руки, так, как мы это делали 20 лет с Украиной. Расстаться с иллюзией, что Балканы — дружественный нам регион, все еще благодарный нам за спасение от турков. В своей лени и благодушии мы упустили Болгарию, Черногорию и почти прохлопали Македонию и Сербию. Да, люди любят нас и всегда готовы опрокинуть стаканчик ракии за здоровье Путина. Но это люди. А есть власти, продажные американские марионетки, многие с криминальным прошлым.

Единственное государственное образование, лояльное к нам, — это Республика Сербская, автономия Боснии и Герцеговины, управляемая сильным президентом Милорадом Додиком. Он — храбрый человек, утверждающий, что цель его политики — не вступление в Евросоюз, а самые тесные отношения с Россией. Именно он мешает вступлению БиГ в НАТО и введению санкций против России. На первый взгляд, это кажется смешным. Что нам санкции от маленькой страны? Не все так просто. Крохотная Черногория, разжиревшая на российских деньгах, не только ввела санкции против России и рвется в НАТО (которое бомбило страну в 1999 году), но еще и раструбила об этом на весь мир. Это был плевок нам в лицо, и мы этого черногорцам не забудем.

А теперь о о конкретных действиях. Республика Сербская (часть Боснии и Герцеговины) предлагала России два гражданских аэродрома в полную собственность и управление. Один (готовый) — в Бане Луке, столице Республики Сербской, другой — на юге, недалеко от Дубровника. Там есть отличная стратегическая площадка для аэропорта, откуда самолет может подниматься и контролировать всю Адриатику. Я, как человек гражданский, сильно недоумевала, зачем же нам гражданские аэропорты. Но мои военные друзья в России смотрели на меня как на дурочку. «Какая разница, военный аэродром или гражданский, если он будет принадлежать нам. Главное — иметь площадку для посадки и взлета». Однако, на такие заманчивые предложения Россия пока так и не ответила.

На интервью с президентом Додиком я ехала в роковой декабрьский день, в 20-летнюю годовщину подписания Дейтонских соглашений в Париже. Моя машина застряла в таком густом тумане, что его можно было резать ножом. Такой же туман окружал будущее Боснии и Герцеговины (БиГ), нелепой страны, принудительно управляемой заезжими иностранцами.

«Босния и Герцеговина — невозможная страна, и не имеет шансов на выживания, — заявил мне президент Республики Сербской (входящей в БиГ) Милорад Додик. — Если говорить проще, это государство, созданное силой, чтобы держать нас всех под надзором. 20 лет мы пытаемся привыкнуть к такой жизни, но ничего не выходит. После войны и краха Югославии Запад попытался создать малую Югославию, засунув нас всех — сербов, хорватов, мусульман — в одно государство. Но если рухнула большая Югославия, то логично предположить, что такой же конец ожидает и ее уменьшенную копию.

Республика Сербская имеет много недоброжелателей, но у нас есть большой друг — Россия. Я говорю не только об экономике, хотя Россия вложила в нашу маленькую республику миллиард долларов инвестиций. Построен нефтеперерабатывающий завод, работает 200 бензоколонок. У нас был потрясающий контракт с Газпромом о «Южном Потоке», но Запад его зарубил. И теперь нам придется втридорога покупать газ у Германии.

Главное, что Россия — защитник сербской чести. Когда в этом году в июле Великобритания предложила резолюцию в Совете Безопасности ООН, чтобы сербов признали нацией, совершившей геноцид в Сребренице, Россия наложила вето и тем спасла нашу честь. Если б резолюция прошла, сербы оказались бы первой нацией в истории человечества, совершившей геноцид. Это смехотворно! Разумеется, никто не отрицает военных преступлений, совершенных в Сребренице. Но подобные военные преступления совершали и мусульмане, и хорваты. Почему весь мир против сербов?! Давайте тогда говорить о Турции, совершившей геноцид армян. Или о немцах, уничтоживших миллионы человек. В глазах Запада сербы постоянно выступают в роли козла отпущения только потому, что они исторические союзники России.

Мы живем в страшное время. Балканы радикализируются, и мы так же далеки от мира, как и двадцать лет назад. Фактически в балканских странах мы имеем дело с «Белой Аль-Каидой», с террористами, которые выглядят и одеваются по-европейски. По нашим сведениям, только в Боснии подготовлено физически и идеологически 3500 «спящих» террористов. Когда надо, их разбудят. Без России, которая первой поднялась на борьбу с терроризмом, мир не справится.

Но голос России почти не слышен на Балканах. Почему здесь вовсю работает «Аль-Джазира Балканы», но нет «Russia Today» на сербском? Понимаю, дорого. Но есть местные медиа, через которые русские смогли бы донести свою позицию. Проблема не в том, чтобы быть правым, а в том, чтобы публично доказать свою правоту! Если мы все, сербы, хорваты, мусульмане, черногорцы, македонцы, болгары — не услышим русский голос, вещающий на наших языках, Россия потеряет Балканы».

Дарья Асламова

фотки по ссылке

Отдел логофобии

Книга «Чёрный снег». Отрывок. Автор Ю. Воробьевский. Предмет исследования – феномен массового идиотизма, искусственно наведенного на миллионы людей во всём мире.Одним из методов насаждения массового идиотизма в России является борьба с русским языком.

Представьте себе специальные команды, которые имеют право ворваться в любую квартиру, где есть книги. Представьте поисковые компьютерные центры, которые «прочёсывают» интернет. Они ищут незаконные тексты. Запрещённые книги. Говорят, недавно в одной библиотеке — нашли. Куда их? В спецхран? Нет, никаких спецхранов больше не будет — найденные тома приказано уничтожить на месте.

О чём идёт речь? Что за социальная фантазия? Погодите… Обо всём по порядку.

Сумароков ещё в XVIII веке (тогда на Россию шла мощная волна иностранщины) предостерегал: «Восприятие чужих слов, а особливо без необходимости, есть не обогащение, но порча языка». Понятие «порча» в данном случае может восприниматься двояко: и как неприятное засорение, и как бесовское наваждение. Кто же насылает на наш язык порчу?

В «Письмах Баламута» Льюиса старый умудрённый бес пишет своему младшему «товарищу» о филологическом отделе, который исправно трудится в аду. Да, на каждом шагу видны результаты его деятельности.

Только название «филологический» этому инфернальному подразделению не подходит. Не любовь к слову (тем более — к Слову) движет им. Он обуян страхом и ненавистью. Скажем несколько слов о работе «отдела логофобии» и его сотрудников в мире людей.

Афонский монах Афанасий пишет: «Имя должно наиболее точно, полно и образно выражать сущность означаемого явления, лица или предмета, давать о нём представление и определять у людей соответственное к нему отношение. Таковыми были имена, данные Адамом в раю Божиим тварям.

Сатана же, лжемудрствуя в подвластном ему мiре, стремится к обратному — ввести человека в заблуждение".

Он или пытается словам, обозначающим грех и человеческие страсти, придать другие значения (например, “обаяние”, “очарование” — изначально колдовство, а сейчас — располагающее к себе поведение; “прелесть” — когда-то заблуждение, сейчас — чуть ли не красота и т.д).

Или дать проявлениям греха и категориям грешников новые имена, что позволяет избежать устоявшегося негативного отношения к ним большинства людей.

В России, где ещё каких-то 10—15 лет назад не было слова оскорбительнее, чем «педераст», — за такое оскорбление, бывало, и убивали, — эти подонки стали хозяевами жизни. И для наших детей они уже «геи», и быть таковыми модно и престижно. Ведь средствами массовой информации создан образ романтического «гея» в антураже дорогих машин, шикарных ресторанов, импозантных нарядов».

Ирина Медведева и Татьяна Шишова пишут: «Не каждый знает, кстати, как расшифровывается слово “гей”, придуманное самими гомосексуалистами. Непосвящённые считают, что это — от английского “весёлый” (gay) и, наверно, недоумевают, в чем уж там особое веселье… Но немногие осведомлены, что это аббревиатура: “gay” расшифровывается как “good as you” — «такой же хороший, как вы”.

На этом основании они и добиваются для себя таких же “хороших” прав. И уж совсем мало кто знает, что, добившись равноправия в Европе и Америке, извращенцы идут дальше и выдвигают лозунг “better than you” («мы лучше вас»), требуя преимущественного права преподавания в школах».

Вот уж точно: какой педофил не мечтает стать педагогом?! Да только в лексиконе православного человека вещи называются своими именами. Тяжёлого грешника не нужно раскрашивать ни в голубой, ни в розовый цвет, достаточно сказать: “содомит” — происходящий из Содома».

Корни — вот что уничтожает «отдел логофобии».

Выращенный на искусственном грунте язык не должен соприкасаться с живой исторической почвой. «Из науки в идеологию, а затем и в обыденный язык перешли в огромном количестве “слова-амёбы”, прозрачные, не связанные с контекстом реальной жизни. Они… могут быть вставлены практически в любой контекст, сфера их применимости исключительно широка (возьмите, например, слово “прогресс”). Это слова, как бы не имеющие корней, не связанные с вещами…».

Пустота инфернального мира проецируется в сферу языка. В науке давно появилась склонность давать определения искусственно созданным понятиям и затем рассматривать их так, как будто они представляют собой что-то существующее в объективной действительности. Термин «шизофрения», например, «не объясняет, что не в порядке у пациента, а лишь оправдывает то, что… психиатр делает с ним».

Термины термитами подтачивают корнеслов. С. Г. Кара-Мурза обращает внимание на то, как в СМИ слово «руководитель» стремительно вытесняется словом «лидер»: «это слово (“руководитель” — Ю. В.) исторически возникло для обозначения человека, который олицетворяет коллективную волю, создан этой волей.

Слово «лидер» возникло из философии конкуренции. “Лидер” персонифицирует индивидуализм предпринимателя».

Да, в первую очередь уничтожаются «корневые» слова: «Точно так же происходит настойчивое вытеснение слова “избиратели” и замена его на слово “электорат”.

Когда депутат говорит: “мои избиратели”, — скрытые смыслы слова указывают, что депутат — производное от того коллектива, который его избрал (иными словами, создал). Выражение “мой электорат” воспринимается как “мой персонал”».

О ещё одном направлении деятельности «отдела логофобии» пишет М. В. Назаров.

Он отмечает «влияние на терминологию (пример чему даёт радио “Свобода”: “бои российских войск с чеченскими” — как будто это два государства и на российской стороне вообще нет чеченцев) и даже влияние на языковые нормы (например, для закрепления расчленения Третьего Рима: “в Украине” вместо “на Украине”)…».

Эта работа идёт давно. С. Г. Кара-Мурза пишет: «Каждый крупный общественный сдвиг ускоряет этногенез и усиливает словотворчество. Превращение народов средневековой Европы в нации привело к созданию принципиально нового языка с “онаученным” словарём.

Теперь слова стали рациональными, они были очищены от множества уходящих в глубь веков смыслов. Они потеряли святость и ценность (приобретя взамен цену). Это “онаучивание” языка стало одной из форм колонизации собственных народов буржуазным обществом.

Это же стало и средством “пересборки” этих народов на новой основе. Создание новых “безкорневых” слов (“слов-амёб”) стало способом ослабления связующей силы национальных языков и инструментом атомизации общества, необходимой для сборки западных гражданских наций».

К концу 60-х годов прошлого века западный человек вообще, и американец в частности, изменился кардинально. Остатки христианской морали были вымыты из его души почти напрочь. Люди стали более управляемыми.

В проекте, который так и назывался: «Изменение образа человека», — не последнюю роль сыграл лондонский Тавистокский институт. Именно из его недр стартовала к мировой славе группа «Битлз»

Как раз тавистокские «мудрецы» помогли музыкантам «подхватить» кислотный звук и «подцепить» слова-вирусы.

Перед невероятно «раскрученным» турне по США тексты песен «Битлз» тщательно нашпиговывались кодовыми словечками типа «приколоться».

Как правило, эти неологизмы вызывали ассоциацию с потреблением наркотиков. Модные ключевые слова — «тинэйджер» (подросток), cool (клё вый), discovered (от крытый) — создали новую группу молодёжи. Она начинала говорить на своем новоязе и, следовательно, откалывалась от социума.

Шелестели «чистые листы». Крутились чёрные виниловые пластинки.

Специалисты отмечали: «“Битлз” на вершине своей славы могли придумать любое слово, какое им нравится, записать его на плёнку, и за месяц оно стало бы частью языка».

Язык обновлялся. В битве с традиционными «предрассудками» и «стереотипами» создавался ювенальный народ.

Этот новый народ, кстати, при помощи «битлов» едва не избрал идеолога наркокультуры Тимоти Лири губернатором Калифорнии. Как оказалось, знаменитую песню «Come together» написал именно Лири. «Битлы» лишь подправили её и исполнили как раз к началу его избирательной кампании. «Пойдём вместе!» — следом за кумиром психоделической (якобы проявляющей разум) революции двинулись многие…

Шла битва за молодёжь, за будущее. Именно битва.

«Битлы», между прочим, получили высшие боевые награды — Ордена членов Британской империи. Предложение в Букингемский дворец внёс премьер Гарольд Вильсон. Впоследствии он утверждал, что «Битлз» преобразили молодёжь, в значительной мере — к лучшему…

А как изменялся наш народ!

Укоренённый в родном языке русский человек называл злодея определённого рода душегубом — преступник ведь сам губит свою душу. Советский человек выражался уже более нейтрально: убил кого-то, значит, — убийца. Россиянина научили слову «киллер». Для русского уха оно звучит как название респектабельной профессии и ничуть не напоминает ни о смерти, ни о душе.

Так же очевидная «блудница» превратилась в (профессиональную) «проститутку», а затем — в (романтическую) «путану».

Чего добиваются рогатые лингвисты? Того, чтобы язык связывал сознание человека не с Богом, а с адом. Не с истиной, а с ложью. Ведь человек видит мир с помощью слов.

Называть вещи своими именами подобно Адаму может только православный воцерковлённый человек, так как Церковь свята, как и Адам до грехопадения.

Вот, например, что касается материнства, моды на женское худосочие и связанного с ним патологического развития плода. Длинную тощую женщину с узкими бёдрами, которую теперь именуют фотомоделью, традиционно называли худосочной.

Действительно, если такая бедолажка и рожает ребёнка, то питает его своими «худыми», болезненными соками.

Слово «тощий» тоже говорит о многом. Оно родственно слову «тщетный» — напрасный, безполезный. А архетипическое «кощей» и вовсе происходит от славянского «кощный», то есть адский.

Священный греческий язык столь же выразителен. Слово «патология», например, происходит от «патос», что означает «страсти». Больной ребёнок — плод родительского греха.

Такого понимания и боятся респектабельные кощеи — пропагандисты «гламурной» жизни. Вот вам и «патос»…

Монахи-святогорцы, кстати, не раз обращали внимание на то, что постоянные реформы греческого языка призваны к тому, чтобы новое поколение не понимало языка святых Отцов.

И ещё: только в православной среде ожидающую ребёнка женщину называют по-старинному — непраздной. То есть, когда женщина не носит плода, она не выполняет своего главного предназначения, ибо сказано в Священном Писании, что жена спасается чадородием…

Во время воцарения антихриста этимология будет одной из наиболее запрещённых наук. Она вскрывает то, что диавол хотел бы скрыть.

Взять то же слово «очарование». Оно ведь одного корня со словом «порча». В свою очередь, понятие «порча» на греческом языке означает «лишаться ума, страдать последствиями отравы, чародейства, волшебного напитка»…

И вот последние времена. «Отдел логофобии» вышел на поверхность. Его сотрудники — у каждого на рукаве нашивка в виде жёлтой перевернутой пентаграммы — рыщут. Уничтожают этимологические словари и соответствующие файлы в компьютерах.

Юрий Юрьевич ВОРОБЬЕВСКИЙ

Источник: http://www.russdom.ru/node/127
http://cont.ws/post/191080