Есть такое дело. На кухне строем ходют с триколором, выключив свет.

От ополченца ДНР Роман99: Всем доброго дня. Не смог прочитать все то, что было написано во время моего отсутствия, но кое-что отметилось особо. Сейчас это обсуждать не буду, нет времени. Что, собственно, хотел сказать вкратце:

- Россия войска не введет. Добровольцы - да. Войска - нет.
- России здесь не будет. Увы... Но и Украины тоже не будет. Более того, даже ДНР не будет. Большего в сети сказать не могу.
- оружия оказывается в Славянске и Краматорске должно быть по количеству как населения (причем с учетом детей и стариков). Но по какой-то, кому ведомой, кому-то нет, причине оно оседает в Луганске и Донецке. Люди обещали разобраться.
- укроармия готовит на завтра какую-то громкую операцию по штурму городов. Типа сегодня траур, а завтра всем капец. Загадывать не хочу, но посмотрим.
- товарищ звонил, работает в кое-каких структурах еще Украины. Говорил, что на полигоне под Киевом, где обычно тренируется Альфа, видели человек 20 людей, говорящих по-французски, которые уже несколько дней пристреливают снайперские винтовки.
- вблизи Краматорска и Славянска (пос. Дробышево, а вернее Дробышевское лесничество) аккумулируется укро техника - БТР, танки, БМП и т.д. Ну это уже обычное дело, куда будут двигать - не знаю.

Про сбитый самолет. Как нам довели на нем были - БМД, минометы, группа снайперов, перевязочный материал. Польско-Литовская группа летела в самолете. Наемники из Польши и Литвы. Задачей было усмирение днепровского десанта. На месте крушения нашли документы на польском языке, какие-то удостоверения. Нацики оцепили территорию и забрали все с места крушения - трупы, вещи, документы. Раньше они даже раненых не забирали, а тут такой кипишь из-за трупов.

Информации стоит верить, т.к. сбили его не наобум, а точно знали когда, где и с чем будет лететь.

Про то, что на Донбассе не будет России - это одна из версий. Многое говорит о том, что Россия рано или поздно Донбасс присоединит, но В.В. хочет, чтобы это выглядело как инициатива укровластей, а не анексия. ДНР не будет точно, о чем свидетельствует грызня между ее руководством. Пушилина ведь не чужаки пытаются убрать, если вообще кто-то пытается. Человек получил какую-то власть и материальную поддержу (см. Р. Ахметов) и потихоньку убирает своих несогласных помощников. Типа перепутали, ага.

Лично моя цель - отбросить укроармию и нациков за пределы своих областей, а там будет видно. Не исключаю, можно сказать, планирую - перебраться на территорию России в ее нынешних границах. Остаются моя мать, родители жены и брат. Вот для их безопасности и нужно убрать всех этих гадов. Кстати, есть разговоры о том, что именно армия сама через неделю-две отвалит, останутся только нацики и фанатики. А с ними уже воевать привыкли и научились. Да и думаю многие из них, оставшись без авиации и артиллерии тоже поедут по-домам.

Автор - http://etoonda.livejournal.com/166354.html

Ополченцы Донбасса объявляют охоту на руководство АТО и Украины

Отредактировано Анфиса (2014-06-15 23:14:12)

Автор: Александр Зубченко     
20.06.2014 

Я, наконец, понял, в чем заключается «миротворческая миссия» Ирины Геращенко, назначенной по недоразумению «уполномоченной президента по урегулированию конфликта в Донецкой и Луганской областях». Она должна анонсировать телефонные звонки главы государства. Всех, безусловно, крайне интересует, а кому завтра позвонит Петр Алексеевич? Люди ночей не спят, сутками смотрят «5-й канал», боясь пропустить анонсы. И в самый критический момент появляется Геращенко в футболке «ПТН ПНХ», одолженной у своей подружки Матиос (благо размеры совпадают), и голосом Мосийчук сообщает: «В ближайшие дни (это когда?) президент позвонит Меркель, потом Байдену и, возможно, Путину. С вами была уполномоченная главы государства по урегулированию всего в секторе Газа Геращенко».

Это же другое дело. Сразу же становится ясно, что мирный план, сука, есть, и он действует. Побочным продуктом «плана» является возросшее количество дешевых армейских гробов, поступающих в расово правильные регионы Украины. Чем больше разговоров о мирном урегулировании, тем больше гробов. Таких регулярных потерь украинская армия не знала с начала «антитеррористической операции». Тридцать-сорок трупов ежедневно. И это, заметьте, по официальным данным. Более того, уже пошли утечки в медиа, которые не то чтобы начали «прозревать», а просто решили нагадить главному телу страны. У них это обычное дело: втихаря что-то навалить, а потом кричать о свободе слова, если что. «Зеркало недели» сообщило о тридцати трупах в Донецкой области.

Между тем, даже уепан в касге, сросшейся с головным мозгом, стыдливо молчит о количестве трупов. Львовская губернаторша Ирина Сех, доживающая последние часы на своей прибыльной должности, в экстазе сообщает прямо на заседании ВР о десятках «хлопцив, якы загынулы на протязи одниеи добы». Победные реляции по центральным каналам уже как-то не удовлетворяют зомби-потребителей. Они чувствуют подвох. Как же так? Уже второй раз официально заявляют о мирном урегулировании в «зоне локального конфликта» (стыдливое название гражданской войны), а трупы идут нескончаемым потоком. Путин, конечно же, «х...ло», однако что происходит?! А вы спросите Ирину Геращенко. Она же должна знать, сколько пунктов в мирном плане президента, анонсированном на встрече с «активом» Донецкой и Луганской областей. Пусть она расскажет, как это все связано с трупами без ушей, мародерами из карательных отрядов, которые вообще уже никому не подчиняются и превратились в стаи шакалов, насилующих и убивающих.

Только недавно министр обороны, который, безусловно, в доле со всех операций в районе АТО, официально заявил: надо переподчинить все специальные отряды штабу «операции». Другими словами, в зоне боевых действий бесчинствуют три десятка «спецзагонив», которые даже не ставят в известность военных о своих планах. Да и планы у них вполне понятные: убить, свалить, наварить. Они же патриоты. Им все можно. Тем более что сейчас время такое. Мирный план надо реализовывать. И первый пункт – это, мать вашу, Конституция.

Мой бывший преподаватель истории философии Анатолий Тихолаз недавно выложил в «Фейсбуке» ряд статей действующей Конституции. Я реально прозрел. Оказывается, в Украине всем гарантирована свобода слова и мнений. Ни одна скотина не может навязать тебе одну идеологию, поскольку «плюрализм». Гарантируется неприкосновенность собственности, частной жизни и многое, многое другое, что уже давно стало иллюзией. Нет, действительно, скачайте Конституцию и почитайте. Это мегаржач со слезами на глазах. Однако авторы «мирного плана» упорно делают вид, что они проведут «децентрализацию», введут выборность губернаторов, и все наладится. Вы расскажите это отцу девочки, убитой в Славянске. Спросите его мнение по поводу «конституционной реформы» и «выводов Венецианской комиссии». Ах, на днях в Раду будет внесен то ли член чего-то, то ли проект новой Конституции. Кучма, Ющенко и Кравчук, когда его читали, буквально писали кипятком от счастья. Мы все прекрасно понимаем, кто эти люди и какова их роль в реальности. Вся эта троица занимает достойное место в паноптикуме под названием «выжившие в процессе эволюции ипланы и их методы политического размножения почкованием».

Ах да, особо умиляет пассаж о необходимости отправить проект на экспертизу «Венецианской комиссии». Европейские эксперты, в перерывах между походами по гей-клубам, должны все внимательно изучить и взвесить. Не нарушены ли права бобров-траснвеститов? Соответствует ли проект высоким нормам евроцивилизации? Скажите, какое это имеет теперь отношение к гражданской войне на юго-востоке? Там четко формулируют, куда эту новую Конституцию можно засунуть.

Мне просто интересно: Геращенко собирается поехать непосредственно в «зону мирного урегулирования» или же будет продолжать встречаться с неким «активом» Луганска и Донецка, верно прижимаясь к ноге нового хозяина?

На самом деле «мирный план» заключается в том, чтобы заблокировать юго-восток и подождать, пока там все сдохнут от голода и болезней. При этом рассказывая, как движется работа над проектом конституционной децентрализации. И вот уже Александр Турчинов, почесывая от отчаяния свою плешивую голову, заявляет о полном перекрытии украинско-российской границы. Он и сам не верит в то, что говорит, однако эти деятели живут в виртуальном мире, где танковая атака называется «миротворческой операцией», а использование кассетных бомб – «взрывом кондиционера».

Александр Зубченко

Версии

окончание

В это время вторая «корова» сбрасывает десант за зеленкой в направлении ожидаемых БТРов (там была передовая засада ополченцев). Звуки боя все громче, и уже не только в Царицыно, но и где-то левее за спиной. Впечатление, что нас окружили со всех сторон. Позже мы узнали, это началось сражение на подступах к Семеновке.

— Боцман, — спрашивает Воха, доставивший нас сюда водитель Моторолы, — десанты совсем рядом. Нас могут взять в плен?

— Не исключено, — весело скалится тот. — Только не сейчас. Накормили ночью гнилым салатом, пойду в кустики, а потом решим.

— Что будем делать? — спрашиваю. — Не хочу я в плен к «правосекам».

Каска Боцмана приподнялась над кустиками, потом показалась и довольная бородатая физия:

— Что делать, что делать. Журналист. Ждем броню, ок? Долбанем. А если окружат «правосеки»… Хм. Самоподорвемся, а потом будем просачиваться. Все ясно? Влажная салфетка у кого-нибудь есть?

Снова ждем, периодически залезая в зеленку и прячась от «вертушек». Воха оставил «джихад-мобиль» на открытом месте и нервничает: разнесут с воздуха любимую игрушку — Моторола «включит истерику», а это не многим легче, чем прорываться из окружения «правосеков». Орудийные и минометные выстрелы, та-та-та и бух-бух-бух все ближе и напряженнее. А «коробочки» украинской армии все не идут. Расчет второго ПТУРСа тоже встревожен. В плен к черным наци не хочется никому.

Ждем. Связь периодически пропадает, с блокпоста не отвечают, стрельба уже и спереди, наша передовая засада открыла огонь по десанту, и сзади, все ближе, ближе…

Звонок. Воха хватает трубку. Моторола орет:

— Боцман, вы где?! Какого хрена вы там торчите? Эвакуация, срочно! ПТУРСы на «передок», у нас танки, прорывайтесь к нам, быстро!

Как прорываться? Ехали мы ночью окольными путями вслед за машиной провожатого, обратной дороги никто не знает. На блокпосту неместные, объяснить ничего не могут. Нам приказали возвращаться в Семеновку, им — оставаться. Смотрят на нас как на предателей. Забираем бойца со «Шмелем» и наугад назад, в Красный Лиман. Добрались до штаба, там авианалет украинских штурмовиков. Пережили, никого не задело. Объяснили ситуацию. Ребята из штаба вникли. Их машина впереди, по известным только ополченцам проселочным дорогам гоним вслед за ней. Вывели нас на Ямполь, объяснили, как проехать до Николаевки, оттуда до Семеновки рукой подать.

Несемся на пределе. На рытвинах и поворотах я в багажнике кувыркаюсь, тела уже не ощущаю, одна сплошная боль. Стоп! Впереди подозрительный блокпост. Вчера его еще не было, этот участок дороги наш водитель запомнил. Боцман велит бойцу из расчета второго ПТУРСа:

— У тебя форма украинского десантника. Каску надень, сгоняй, кто там. Пароль проори, дальше по ситуации.

Побежал. Орет. Присел. Опрометью назад: «Укры! Десантники, человек двадцать с ПК и РПГ». Прыг в машину, задний ход, поворот в лес, по едва заметной грунтовке влетаем на захламленную площадку перед заброшенным мини-отелем. Навстречу какой-то старик выезжает в жигуленке. Пока мы занимаем круговую оборону, Боцман просит: «Отец, тебе в сторону Славянска? Проедешь блокпост, отзвонись, сколько точно там украинских десантников и есть ли дальше наши посты». Жигуленок почему-то сразу глохнет. И не заводится.

— Ребята, я не против, но карбюратор… Ребята, если вам на Семеновку, вот за теми отвалами дорога, пропетляете по лесу, выедете на край Николаевки, там спросите, как дальше проехать.

Едем. Петляем. Я снова в багажнике (к слову, открывается он снаружи, при обстреле из него не выбраться, если открыть забудут, или не успеют, или некому уже будет открывать — все, могила). Спина, руки, ноги отбиты, ору благим матом. Снаружи пунктирно промелькивают, порой сливаясь в ослепительную зелено-золотую линию, простреливаемые солнцем сосны. Стекла в дверцах авто приспущены, высунуты стволы «калашей» и ручных пулеметов.

Домчались. Семеновка. Вынырнули метров за 30 от передового поста. Кричу: «Багажник, блин, откройте!» Вываливаюсь и на карачках, волоча автомат, в блиндаж. Заходят в атаку «сушки», вой, лохматые полосы ракетного залпа, скрежет. На секунду — тьма и беззвучие, потом резко — воющий гул очередной атаки самолетов.

На обочине Моторола, в футболке, без снаряжения, швыряет мины в ствол, орет:

— Танки на мосту? На х…й сжечь! Пи…сы! — Это нам. — Где шатались, суки? ПТУРСы быстро на позицию! Еб…шим технику, всю на хрен броню сжечь!

«Двухсотые». «Трехсотые». Танк бьет прямой наводкой

Тугой, как кувалдой по наковальне, прямо над ухом звон выстрелов из танка Т-64, бьющего прямой наводкой вдоль по передовому блокпосту. Оттуда отвечают из противотанковых ружей. За танком — бульдозер, далее четыре БТРа и еще один, замыкающий, танк. С флангов по ним бьют ополченцы из гранатометов и «Утесов» (крупнокалиберных пулеметов). Стрелки отсекают украинских пехотинцев. В начале атаки они еще сидели на броне, как рейнджеры в американском фильме, потом одни драпанули, другие, раненые, падают на землю.

В паузах между тугим кувалдовым звоном танковых выстрелов — отвратительный, змеино-шипящий, нервирующий звук мин-хвостаток. Великанье топанье — гуп! гуп! — гаубичных разрывов. Неуследимые, почти одновременно вспарывающие пространство выхлесты из «Градов». Пауза, околоминутный провал, выскребающее мозг беззвучие и голодное урчание дизелей. И вот поперла из-за моста бронетехника.

— Патрон!

— Есть патрон!

Из противотанкового ружья времен Великой Отечественной лупит безостановочно в подползающий к блокпосту Т-64 командир расчета Ермак. Есть! Попадание! Еще! И еще! А махина все прет и прет. Даже гусеницу такого танка из противотанкового ружья времен прошлой войны в упор сбить проблемно. Прет. И лупит. Куда выше нас, вдоль дороги по второй и третьей линиям обороны. И «сушки» заходят снова. И «крокодилы» крошат. Не видно ни хрена. И уже не слышно ничего, только тугой звон в ушах. Ермак перезаряжает ПТР, поднимает глаза:

— Господи, помилуй…

А танк прет, прет, прет — уже метрах в 25.

Все, думаю, конец. А он остановился, замер. Нет, еще до того, как подожгли его, просто застыл, неповрежденный. Если бы не остановился, за это время как раз дополз бы до нас, передавил бы здесь все и всех. Реальный Сталинград.

За день до этого на том блокпосту Боцман, обычно спокойный, как сытый лев, неожиданно для всех рассвирепел из-за того, что икона Георгия Победоносца не обращена лицом к противнику. Икону повернули, закрепили, так она и стояла, пока длился бой.

Как только танк снова двинулся, справа с замаскированной в брошенном доме позиции 12,7-мм «Утеса» лупанули в топливный бак очереди. Вспышка. Резко — густой черный дым. Башня как-то очень быстро стала поворачиваться для «ответки». Командир расчета «Утесов» потом рассказал:

— Как в кино. Приникаю к прицелу — огромное дуло, из него легкий дымок, все замедленно, рывками, фрагментами видишь. И, кажется, чувствуешь, как набирает скорость предназначенный тебе снаряд. Я к двери. Бабах! Вместе со стрелком выметнуло во двор, засыпало могильно. Ничего. Выцарапались, выгреблись, пацаны помогли. Слегка контузило и все.

Слева грохнули из РПГ, по прямой — под башню — всадил Ермак. Потом еще и еще колошматили эту махину. Башню заклинило. Подполз второй танк, дал несколько прицельных вдоль дороги, стал оттаскивать поврежденного товарища. Из поврежденного танка еще лупанули по блокпосту. Не прицельно. От злости. Но ополченцев разметало. Пилота покрошило осколками основательно. Думали — насмерть.

— Уходим! Нас всего трое осталось, «двухсотого» потом заберем.

Кто это крикнул, я не понял. Ермак возмутился:

— Охренели? Пусть «двухсотый» (груз 200, убитый. — «Репортер»), он свой, бросать нельзя.

Подползли к Пилоту — жив! Из дыма, грохота, осколочного воя вползли в блиндаж те самые бойцы расчета «Утеса». Еще кто-то. Погрузили раненого на плащ-палатку, потащили.

— Корреспондент, ты живой? — это Моторола, уже в полном боевом снаряжении. — На хрен отсюда, там два «двухсотых», быстро туда, снимай все на видео!

Легко сказать. Видео на подзарядке на базе. Рванул туда, там подарок от Т-64, прямой наводкой прямо в окно комнаты, где жили мы. Взбегаю: моя крохотная комнатка рядом с основной почти цела, камера на месте.

«Двухсотые». Север и Цыган. Расчет ПТР. Вчера вечером, незадолго до приказа Моторолы о полной боевой готовности, я делал с ними интервью. За ужином Север попросил не выкладывать видео до победы:

— Дети у меня, мало ли что. Победим — тогда посмотрим, вспомним, документальный фильм сделаем.

И угостил меня соленым помидором: «Последний, ешь, домашний».

По-настоящему страшно за все время в Семеновке мне было только в тот момент, когда я снимал на видео тела Севера и Цыгана. С соседней позиции видели: их расчет накрыло прямым попаданием из танка. Грохнуло так, что бетонные блоки подпрыгнули чуть ли не на метр и раскололись. А трупы (должно быть, их тоже подбросило и влепило потом в асфальт) выглядели какими-то удлиненными, перекрученными, мягкими как на солнце пластилин… Пока я бежал к ним по траншее, узнал: кроме трех патронов, весь остальной боезапас они перед смертью вколотили в тот самый танк, который позже подожгли. Вгрызлось в меня чувство, что вот сейчас по мне, как и по ним, второй, неповрежденный танк шарахнет прямой наводкой и…

…Он шарахнул, с моста, с безопасного для него расстояния, но легли снаряды значительно дальше.

На место убитых отправили новичка. Он выпустил во второй танк оставшиеся три патрона и, будучи раненым в живот и ногу, смог из-под шквального огня вынести ПТР.

Боцман. ПТУРСы. Четыре выстрела в небо

Все это время меня мучила мысль, что занимаюсь я какой-то хренью, а не реальным делом. Все друзья мои на «передке», а я шастаю с камерой, как те коллеги, что приедут на час, снимут пять метров траншеи плюс мнение ополченца на фоне «подходящей картинки» — и репортаж в эфир, поработали славно. Замечу, впрочем, что шастать под постоянными обстрелами куда рискованнее, нежели быть в блиндаже, особенно на первой линии. И тем не менее это не оправдание.

Добежал как раз в нужный момент. Боцман с Ермаком и другими установили ПТУРСы, из которых мы так и не шмальнули по «коробочкам» на выезде из Красного Лимана. Задача: бронетехника перестраивается, возможна новая атака, нужно отбить у них желание атаковать. Прицелились. Залп!

— Еханый бабай и гнилые портянки «правосека»! Мимо, в небо! Что за хрень? — Боцман возмущен несказанно. — Все сделано правильно, а ракета летит в нуль. Давай еще!

Следующие три выстрела тоже ушли в небо. Суть: боеприпасы к ПТУРСу и сам аппарат давно выработали ресурс. Все. Воюем против танков гранатометами и снайперскими винтовками (снайперы бьют по оптике
и топливным бакам, порой чрезвычайно результативно). Вот и в данном случае наш снайпер зажег БТР и впечатал приветствие от ополчения в топливный бак второго танка. Зачадил панцер, отполз.

— Гена, — демонстрирует свой белозубый оскал Боцман. — Хорошо, что командир нас эвакуировал. Представь: пошли «коробки», мы долбанули в небо и… перезарядиться не успели бы. Бэтээры повернули бы и по полю к нам. Все, собирайте фарш героев… Ложись!

Снова атакуют «сушки»: располосованное небо, взлохмаченные рваные всплески асфальта и грунта на линии удара НУРСами (неуправляемые реактивные снаряды) плюс визг минных осколков от залпа из «Градов».

В блиндаж вползает юноша, с виду ему еще и 20 не исполнилось.

— Боец, ты кто?

— На «передок», к Боцману.

— Значит, ко мне.

— Боцман, — говорю, — давай отведу его на базу. Посмотри: ухо у него иссечено, осколки торчат, трясет всего, явно контужен.

— Меня сюда прислали. К Боцману. Никуда не уйду.

Я увел его, сейчас он в госпитале. Возвращаюсь на передовой блокпост, слышу: «Еще „двухсотый“!» Бегу с санитаром к траншее. Боец только поговорил с женой по телефону — и «сушка» сбросила кассетные бомбы. Осколками насмерть сразу. Посекло правую руку, срезало почти все лицо. Снимаю. Вынесли погибшего к машине.

Вернулся в тот блиндаж расспросить, как все случилось. У бойцов глаза на мокром месте. Отворачиваются. «Дилинь-дилинь» — идут одна за другой СМС на телефон в забрызганном кровью углу.

— Жена его. СМС. Пишет. Как сильно она его любит...

— Откуда он?

Никто не знает. «Дилинь-дилинь». Боец жмет на кнопку: «Валера, любимый, ну на денек тебя отпустят? Я так жду!» Боец кладет телефон в забрызганный кровью угол. Молча, споткнувшись на пороге, уходит.

[b]Иконы. Куклы. Кресты
[/b]
5 июня была еще одна попытка танковой атаки. Тогда на нас двинулись три танка и четыре БТРа. Встретив отпор, получив повреждения, откатились мгновенно. В эти дни ополченцы сбили три вертолета, самолет-разведчик и основательно повредили надоевшую всем «сушку». В том бою они понесли ощутимые потери: 7 «двухсотых» и более 30 «трехсотых» (тяжелораненых). Но! Сбили два вертолета, вывели из строя Т-64 и два БТРа и основательно покрошили укровскую пехоту. Шестеро бойцов спецподразделения Моторолы представлены к награде Георгиевскими крестами. Двое — оба из Донецка — посмертно.

Потери украинской армии, по официальным данным, — трое погибших и 50 раненых. Но в ополчении говорят, что там погибли не менее 300 человек.

После 5 июня украинская сторона уже не пыталась атаковать Славянск сухопутными силами. Но методично ведет огонь по Славянску с большого расстояния.

Сейчас от Семеновки остались одни руины. Немногие оставшиеся местные жители надеются спастись в погребах. Под землей. Еще в Семеновке ополченцы, бойцы Моторолы. Они не уйдут. Разве что сразу на небеса. А еще там, на передовом посту, все та же, обращенная лицом к противнику, икона Георгия Победоносца. И кукла. Убиенной в праздник Троицы шестилетней девочки.

Автор - Геннадий Дубовой

Источник - http://reporter.vesti.ua/57452-slavjans … 6X3AeLzn4s

Ситуация с потерями в рядах украинской армии и Нацгвардии тщательно скрывается киевскими властями, которые опасаются, что реальные цифры станут достоянием общественности. Об этом сообщил спикер Верховного Совета ДНР Денис Пушилин.

Как сообщает «Навигатор», Пушилин заявил о том, что потери в ходе боев на юго-востоке Украины украинская сторона сознательно занижает, чтобы окончательно не деморализовать свои подразделения и не вызвать массовый бунт людей в подконтрольных ему областях.

В качестве примера он привел последние бои в районе Амвросиевке, где, по данным украинских СМИ, прокиевские войска вообще не понесли потерь. Однако сообщения от полевых командиров народного ополчения говорят о потерях украинской армии около 300 человек.

Тела погибших солдат сбрасываются, в частности в Голубые озера, расположенные на территории курортной зоны региона около поселка Щурово. Водолазы, спустившиеся на дно водоемов, обнаружили, что оно буквально устлано телами убитых солдат украинской армии, рассказал Пушилин на пресс-конференции в Москве.

При этом семьи погибших военнослужащих получают уведомления о том, что их родственники просто дезертировали, что лишает членов их семей прав на льготы и денежные компенсации. Таким способов украинские власти «убивают двух зайцев одним выстрелом».

Наоборот, с украинской стороны регулярно слышны заявления СМИ и глав силовых ведомств о большом количестве уничтоженных «террористов» и «сепаратистов». Киев насчитывает потери ополчения сотнями. Так, спикер штаба АТО Владислав Селезнев сообщил об успешной ликвидации в районе Ямполя, где в последние несколько дней проходят ожесточенные бои, почти 300 ополченцев.

Глава Минобороны ДНР Игорь Стрелков отрицает подобные заявления, отметив, что потери со стороны ополчения составили не более 50 бойцов.

http://therussiantimes.com/news/11441.html