А в "политику" ли это?

Где грань? Наша жизнь - сплошная политика......

     Добрый день, коллеги!

     Говоря о перспективах России, можно говорить о технологиях и прочем. Но еще я понял, что перспектива любой страны связана с двумя вещами: уважением к ее прошлому и гордостью за нее.

     У самого еще три года назад особой гордости не было. Тогда, на эмоциях, написалось вот это:

     Стою на балконе, курю… Вот уже 15 лет, как ушел отец…
     Ушел рано, так и не успев как следует рассмотреть внука — моего сына и своего тезку, не успев погордиться за меня, которого вырастил и воспитал, несмотря ни на какие трудности. А мог бы. И как многое мы бы с ним еще сделали.
Но он ушел.
     
      Сказалось военное детство, удар немца прикладом по спине (ему! трехлетнему пацану!), умершие в 1946-м отец и мать, детский дом, туберкулез, тяжелейшая, но почетная работа и, конечно, водка. Он ушел. Сказались операции по замене вен на ногах, три за один год, который добили наркозом сердце и страшно подняли давление. Он в больнице готовился к четвертой, про которую сказали, что, наверное, она будет последней. Встал ночью с больничной кровати, сказал соседям по палате: «Мужики, помираю…» — и всё. Обширный инсульт. Десять дней мой друг, врач-реаниматолог, держал его в коме, не давая уйти совсем. Вентиляция легких, искусственная почка, массаж шеи и головы. Охлаждение тела мокрыми простынями, потому что сбилась та автоматика в голове, которая отвечает за терморегуляцию. Десять дней я надеялся, что он придет в сознание. Пусть как угодно, каким угодно, но чтоб пришел. Не вышло.

      Я часто вспоминаю его левую руку, со шрамом от осколка гранаты. Он помнил, рассказывал, как это было. Сорок четвертый год, ранняя весна, Калининская область, ближе к Ржеву. Все леса завалены мертвыми солдатами и оружием. Это те места, где проходила та самая Ржевская битва. Ему 4 с половиной года, 5 лет осенью будет… Пацаны, что постарше, приказали закрыть уши руками и отвернуться: «А ну, боись! А то оглохнешь! И рот открой!..». И «лимонку» — с размаху на поляну! Конечно, недалеко. Разве закинет ее мальчонка! Осколок пробил кожаную рукавичку, руку, меховую шапку, завязанную под подбородком, воткнулся в челюсть с левой стороны, под ухо… Второй осколок в хлам разорвал шубейку, но прошел мимо. Выжил! Живучий…

      Иль еще случай… Уже летом 45-го. Уже Победа. Игра в войну. Причем почти по-настоящему, с настоящим оружием. В лесах его — пруд пруди. Но только не с немецким! Отец рассказывал: такая злость всей ребятни была ко всему немецкому, что даже их оружие в игру не идет. Его, если найдут, топят в болоте с такой искренней ненавистью и яростью, которая бывает только у детей. Только русское! Как ни ходили трофейные да инвалидные команды по лесам, как ни собирали оружие, да все не собрать! Эти пацаны в 5-10 лет научились обращаться с оружием не хуже взрослых.

      У мальчугана-соседа наган, найденный за болотами, отчищенный песком и смазанный отработанным моторным маслом из-под разбитого танка, три раза не мог выстрелить. На четвертый раз капсюль воспламенился. Пуля прошила рубашонку и деранула бате ребро. Полдеревни сбежалось! Удивлялись: в рубашке, мол, родился… А соседка, мать того пацана, отодрала вожжами своего отпрыска «как положено», наган отобрала и самолично в топь закинула. Пацаны три дня сокрушались, жалко было.

      Поздней осенью 45-го его отец, мой дед, ушедший воевать в июне 41-го, вернулся с фронта домой. Всю войну прошел… Отец помнил, что медали были, ордена. И еще — грязная-прегрязная шинель, перепоясанная истертым ремнем… И принес чахотку. Заразил жену, детей, еле прожил зиму и умер в свой день рождения и день своей Победы — 9 мая 1946 года. А через неделю и моя бабка за ним…
Батю — в детский дом, в туберкулезный санаторий… Подняли! Потом — школа, ремесленное училище, а потом — и техникум вечерний… Трудная жизнь…

     Но знаете, теперь я ему иногда завидую!
     Завидую, что несмотря ни на что, он жил в стране, которой гордился! Он с криками радости выбегал на площадь и кричал «Гагарин!», он гордился, когда наши атомоходы проходили Северный путь, он гордился, когда купил нам цветной телевизор и получил квартиру, где для меня и моей сестренки была комната.

     У них была цель и был виден путь. Чтобы мы, их дети, жили лучше, чем они. И, главное, они знали, что для этого надо делать. Сын интересуется техникой? Купим ему конструктор! Хочешь в радиокружок? Иди! «…Вот деньги — купи паяльник, какой тебе надо, а то я не понимаю…».

     У них была цель и уверенность, что эта цель достижима!
     Именно поэтому вот уже сорок лет «Союзы» летают над нашими головами. И вытаскивает их на эту орбиту все та же великая королёвская «семерочка». Великие конструкторские решения, созданные гениальными инженерами полвека назад. Полвека Калаш и РПГ-7 служат верой и правдой своим хозяевам. Полвека уже стоят города, созданные в пятидесятые и шестидесятые в тех местах, где не было ничего, кроме леса, комаров, болот да зверья непуганого. Те города, которые сейчас плавят металл и добывают нефть и газ. И кормят Россию!

       Именно поэтому я порой им завидую! Не партийным собраниям, не очередям в магазинах, не газете «Правда», а той убежденности и уверенности в абсолютной правоте, с которой отец давал мне денег на паяльник и радиодетали. Потому что он считал, что если мне это нужно — значит нужно!

Просто вдруг заметил за собой, что тогда мне было не до гордости. А теперь я вновь начинаю моей страной гордиться!

Что-то происходит, значит, внутри меня и вокруг.

— Egor63, форум Глобальная Авантюра